Тут меня слова Варвары Семеновны окончательно запутали. Видя мое непонимание, она пояснила:

– Помнишь, я тебе рассказывала, что Ванга по всему свету искала людей, которым потом передавала свои знания?

– Да…

– Ну вот, я и оказалась одной из таких. Нужны мы ей были для того, чтобы учение тайное Ванги другим передавать. К Ванге ведь трудно было попасть. И потом, люди у нее при личной встрече обычно о здоровье своем и своих близких спрашивали, о будущем… Про деньги то ли стыдно было говорить, то ли в голову просто не приходило… А Ванга и об этом думала и мысли свои имела, как и здесь людям помочь. В общем, в этой тетради и записано это самое знание о богатстве. Его мне и передала Ванга. Понимаешь теперь?

– Если честно, не очень…

Я полистала тетрадку.

– Вот, возле каждой записи число стоит и год. Между первой и последней разброс в сорок лет… Как же Ванга могла вам сорок лет знание передавать, если вы лишь однажды были у нее?

Варвара Семеновна глубоко вздохнула, забрала у меня тетрадь, отложила ее, взяла меня за руку, и тихо произнесла:

– Катюша, я с Вангой виделась не один раз. Хотя действительно, в доме у нее была лишь однажды.

– А как тогда? Она к вам приезжала разве?

– Нет. Ванга до конца жизни никуда не выезжала из Петрича. Но встречаться с нею я продолжаю и сейчас.

– Да ведь она умерла! – я была поражена услышанным.

– Телесно – да. Но душа ее жива, и с нею я разговариваю… когда она приходит ко мне.

Ее слова взволновали меня. Но Варвара Семеновна была взволнована не меньше моего. Голос ее стал особенно низким, чуть дрожал; слова она выговаривала медленно, тщательно; и крепко держала меня за руку, будто боялась, что я поднимусь и уйду.

– Понимаешь, Катенька, – говорила Варвара Семеновна, – вот уже много лет как у нас с Вангелией есть связь… это невидимо, как бы во сне. Но этот сон совершенно необычный. Я никогда не знаю, когда он найдет на меня. Это может случиться в любой момент, но никогда в то время, когда я занимаюсь какими-то важными делами или общаюсь с другими людьми. Обычно это происходит, когда я дома одна и ничем особенным не занята. Так же я заметила, что во время этого сна ни разу не зазвонил телефон, и никто не пришел ко мне. Внезапно я чувствую тяжесть в голове и в ногах. Я уже знаю: нужно пойти прилечь, или удобно сесть и закрыть глаза. На меня сразу же находит этот сон. Но я не вижу сновидений. Я осознаю, что нахожусь в своей квартире, только тело мое расслаблено, как бы парализовано. Я не могу пошевелить ни рукой, ни ногой, и меня не посещают никакие посторонние мысли. Знаю только то, что я – это я. Постепенно меня охватывает мягкий, но очень яркий свет… и из этого света возникает лицо Ванги. Удивительное лицо… никто из живых не видел ее такой. Ты… помнишь ее фотографии?

– Да.

– Так вот, она же… у нее же глаза были закрыты, затянуты пленкой… она слепая была. А сейчас… глаза не просто открыты, они огромные… и цвета неба. Густой-густой синевы, и такие глубокие. А внутри – свет тонкий-тонкий, как лучик. Этот лучик будто проникает внутрь меня и все мои мысли знает. Поразительные глаза, все видящие. Я думала, что эти глаза ей были дарованы в раю, но она мне сказала, что они всегда были у нее… просто никто из людей не мог их видеть. А она видела ими все.

Варвара Семеновна замолчала, и я испугалась, что больше она не будет ничего рассказывать.

– И что же дальше? – с волнением спросила я.

Варвара Семеновна будто очнулась ото сна и продолжала:

– В моей голове начинает звучать голос Ванги. Сначала тихо, затем все громче. Ванга читает болгарские молитвы, а затем наставляет меня. Она всегда говорит коротко, и только самую суть. Это всегда одна-две фразы, не больше. Я думаю, это для того, чтобы я могла все запомнить. Если то, что она хочет мне сказать, слишком велико для одномоментного запоминания, Ванга приходит ко мне на следующий день и дополняет свои слова. Тогда она начинает говорить с той фразы, на которой закончила в прошлый раз, – по этому я узнаю, что нужно продолжить предыдущую запись, а не начинать новую. Проснувшись, я тут же записываю сказанное, а затем размышляю над словами пророчицы. То, что говорит она, я записываю красными чернилами, а свои размышления – синими. Если я все понимаю верно, Ванга в следующий раз является тогда, когда хочет поведать мне о следующей ступени в своем учении. И между этими ее появлениями могут пройти месяцы или даже годы. Если же я что-то понимаю неправильно, Ванга приходит ко мне снова на следующий день, и говорит, в чем ошибаюсь. Ты и сама заметила: кое-что в моей тетради зачеркнуто или исправлено. Иногда Ванга показывает мне книги, в которых содержится ответ… ведь порой я не могу постичь смысл ее слов, как ни стараюсь. Вот пометки карандашом на полях видела? Это указания на те самые книги.

– А что это за книги? Названия сокращены, я не поняла.

– Чаще всего Евангелие. Ванга называет мне главу и номер стиха. Иногда это очень редкие книги, такие, например, как Добротолюбие или Псалтирь Иоанна Златоуста, или еще кто-то из святых отцов Православной Церкви. Это сейчас всего в изобилии, а раньше-то их было не достать! Но каким-то странным образом после сна с Вангой эти книги приходили ко мне. То какой-то старичок у Московского вокзала предлагал мне купить книжку, то я случайно забредала в «Старую книгу» и на первой же витрине видела то, что мне нужно. А иногда я просто находила книгу на улице, как будто кто-то подбросил ее мне. Вот… из слов Ванги, из этих книг, из моих размышлений и получилась эта тетрадь.

– Да там целая система! – воскликнула я.

– Да, вроде того… правила, на самом деле, очень просты, однако это все действует. Уже сколько людей на себе испытали, и я в том числе. Ведь никогда, даже в самые тяжкие времена, бедствовать мне не приходилось.

– Варвара Семеновна… – меня вдруг пронзила дерзкая мысль, – а зачем вы мне это все показали и рассказали? Передали бы детям… разве можно чужому человеку отдавать такое знание? А вдруг я еще кому-то об этом расскажу? И вашу тайну все узнают?