Забронированный ею через Интернет отель «Прима Астор» находился метрах в ста от моря. Ольга заметила, что море гладкое и спокойное. Они разместились на одном этаже, в маленьких одноместных номерах. Приняв душ, переодевшись в льняную блузку и полосатые шорты, Ольга пригласила Бьорна к себе, усадила его на единственный стул, сама уселась на кровати и перевела ему записанный на диктофон монолог старика. Швед выслушал его молча и напряженно, держа кулаки на коленях. Потом зашевелил большими ногами и длинными руками, оттопырил нижнюю губу и глубокомысленно произнес:

– Это похоже на правду. Мы должны серьезно задуматься.

– Крепко сказано! – иронично кивнула Ольга, доставая сигарету из пачки и закуривая.

– Вам кажется, что я слишком… – начал он, но Ольга перебила его:

– Мне уже ничего не кажется. – Она потерла переносицу. – Знаешь, Бьорн, я, во-первых, не люблю жару, а во-вторых, у меня джет-лег.

– У меня есть таблетки. Я уже принял.

– Отлично. Тогда ты пойдешь к себе и часа на полтора серьезно задумаешься. А я посплю. Оkay?

– Okay. – Он встал, виновато улыбнулся и вышел.

Ольга докурила, задернула зеленую штору, разобрала постель, разделась догола и легла, накрывшись простыней. Кондишен тихо урчал над дверью.

«Сонная болезнь… – подумала Ольга, водя ладонью по прохладной и свежей простыне. – А ведь это лучше, чем бессонная болезнь…»

Она тронула рукой свой живот. Тело устало за последние сутки.

«Два барака. Два барака… – Пальцы коснулись пупка, поползли выше. – Два барака в чистом поле… ни надежды и ни горя… Господи, зачем я сюда приехала…»

Пальцы тронули шрам на груди, небольшую впадину в грудной кости.

«Бумажка. Из-под селедки. Это хорошо. Надо бы и мне завести такую. И на ночь расправлять… Жизнь комкает…»

Она заснула. Ей приснился Тод Белью, топ-менеджер из отдела элитных кухонь, голый и невероятно худой. Он ходил по залу с железной палкой и, бормоча что-то на иврите, стучал по кухонным гарнитурам, пробуя их на прочность.

Ольга проснулась от телефонного звонка. Открыла глаза. В номере было по-вечернему сумрачно. Звонил телефон на тумбочке у кровати. Она сняла трубку:

– Да.

– Это Бьорн. Ольга, уже 20.07.

– Господи… всё, встаю.

Она приняла душ, привела себя в порядок. И через пять минут постучала в дверь Бьорна. Вскоре они сидели в небольшом ресторанчике неподалеку от отеля. Бьорн заказал себе местного пива и баранину на ребрах. Ольга взяла тост с курицей, воды и кофе. Есть ей не очень хотелось.

– Ну, ты задумался серьезно? – спросила она, гася сигарету в глиняной пепельнице.

– Да. Мне кажется, что это те же люди, что похитили нас и наших родных.

– Значит, они были и до войны?

– Да.

– А что это за изможденные старик со старухой?

– Не знаю. Возможно, это их руководители. – Он отхлебнул пива.

Ольга посмотрела на полоску пены, оставшуюся над его верхней губой. Он заметил, приложил к губам салфетку:

– Наверно, это как-то связано с фашизмом.

– Как?

– Не знаю. Но и те тогда, и мы сейчас – голубоглазые и светловолосые. А у фашистов была идея нордической расы.

– Белокурая бестия?

– Да. Белокурая бестия.

– Но в бараках были евреи. Фашисты ненавидели нас, уничтожали. И я тоже еврейка. И мои родители тоже были евреями.

Бьорн вздохнул:

– Это странно. Но все равно, Ольга, мне кажется, это как-то связано с фашизмом.

Ольга закурила новую сигарету.

– Не знаю… Нас с родителями похитили трое голубоглазых. Один был блондин, это точно, а двое, по-моему, крашеные. Потом, когда они били меня этим ледяным молотком, то говорили одно и то же: говори сердцем. До тех пор, пока я не отключилась. При чем здесь фашизм?

– Не знаю. Интуиция.

Ольга усмехнулась.

– Это смешно, понимаю. Но пока интуиция – единственное, что у нас есть. Больше нет ничего.

– Интуиция! – зло фыркнула Ольга. – Средь бела дня какие-то уроды похищают людей, забивают их до смерти. Исчезают. Никто не знает, кто они! Полиция называет цифры ежегодно пропадающих людей. Статистика! Это нормально?

– Это ненормально. Когда я рассказал про все в полиции, мне долго не верили. Молот изо льда! «Говори сердцем…» Они долго переглядывались, думали, что я чокнутый.