В трубке на секунду возникла пауза.

– Верно, не просто так. Нужно встретиться.

– Зачем? На банкете встретимся. Через неделю. Не дотерпишь?

– У меня есть для тебя интересное предложение, малышка.

Кристина оперлась на стол и нахмурилась. "Малышка" – уже не обещало ничего хорошего. Она ненавидела, когда ее так называли.

– Что ты имеешь в виду?

– Узнаешь позже. Так мы встретимся или нет? Наедине. Поверь, тебе будет интересно.

– Где и когда?

– Через час, я пришлю за тобой машину.

– Я прекрасно доберусь сама, без няньки. Я знаю город как своих пять пальцев. Говори.

***

– Неважно выглядишь, дружище. Бессонная ночь выматывает?

Николас ввалился в номер Габриэля и принес с собой запах алкоголя, сигар и мрачный юмор. Пожалуй, сейчас он был единственным, чье присутствие не раздражало.

– Я думал, ты не один…Она тоже не пришла на завтрак.

Парень молчал, он просто протянул руку, отобрал у Ника виски и хлебнул прямо из горлышка.

– Раны, которые наносят нам женщины, не лечит даже хороший шотландский виски. Не поможет. Поверь, я знаю.

– А что поможет? – спросил Габриэль и отхлебнул снова.

– Возможно секс с хорошей шлюхой и то ненадолго.

Николас сел в кресло возле окна, закинул руки за голову.

– Наша киска выпустила когти? Слишком близко подошел, а я предупреждал.

Габриэль переступил через вытянутые ноги князя и распахнул окно. Набросил покрывало на постель.

– Это касается только меня и ее.

– Не пытайся разгадать – сожрешь себя поедом. Причина не в тебе. Ты отличный парень. Причина в ней и ее тараканах.

Габриэль яростно поставил бутылку на стол.

– А что с ней не так, Николас? Какого дьявола происходит с твоей родственницей? Почему она такая?

Князь захохотал, потянулся к бутылке, но Габриэль отобрал ее и осушил почти до дна.

– Ну, во-первых потому что она моя родственница, как ты правильно заметил. А я еще та сволочь.

Он вдруг перестал смеяться и резко схватил Габриэля за шиворот.

– Она в жизни видела и испытала то, что тебя мальчик непременно бы сломало и размазало. Так что просто выбрось из головы, забудь, она тебе не по зубам. Съест и не подавится.

Парень повел плечами и сбросил руки Николаса.

– Это мое дело.

– Больно да? А будет еще больнее, готов к этому?

– Нет, - ответил Габриэль и нагло достал сигару из позолоченного портсигара Николаса. Тот чиркнул зажигалкой.

– Раз не готов найди себе кого-то попроще.

– А я не хочу кого-то! Я не хочу попроще! Я ее хочу! До одури! Крышу сносит, понимаешь?

Ник кивнул и отобрал у Габриэля бутылку.

– Понимаю. Только она не понимает. Сядь, успокойся.

– Еще есть?

Габриэль кивнул на виски.

– Хочешь нажраться? В хлам?

– Хочу, а ты?

Через час, оба пьяные, они лежали на полу и допивали остатки спиртного, между ними стояла пепельница полная окурков.

– Ник, какого дьявола она режет себе руки? Что это за гадский ритуал?

– Иногда боль внутри пожирает настолько сильно, что лишь физические страдания могут уменьшить эту агонию.

– Но зачем, черт раздери?

– Насколько ей больно тебе и не снилось. У нее там внутри столько загноившихся ран, что одному дьяволу известно как она с ними живет.

Габриэль повернулся к князю.

– Ее муж? Она страдает из-за его смерти?

Ник усмехнулся, прикрыл осоловевшие глаза.