– Вот же, местечко, не приведи Господь! Тупое сверло Морскому Дьяволу в нежную печень! – невежливо сплюнул за борт капитан Грэй. – Здесь густые туманы случаются чаще, чем где бы то ни было. Даже знаменитый город Лондон – колыбель Серых Дождей, так его и растак, плотно и вдумчиво отдыхает…. На Шпицбергене – в среднем за месяц – случается до двадцати туманных дней. Представляете, милые барышни? Как ходить по морю в таких сложных и занюханных условиях? Как, я вас спрашиваю? Сейчас будем тупо стоять и терпеливо ждать. Здесь такое общее правило давно уже установили: сильный и взрослый туман опустился – тут же бросай якорь и дожидайся, пока он уйдёт. Нормальное такое правило, без него совсем было бы плохо. Хреново совсем было бы. Потопили бы все друг друга, к милой и трепетной моржовой маме…. Сколько будем стоять на якоре? Да недолго, часа три-четыре. К вечеру обязательно распогодится, пришвартуемся – как белые люди – в цивильном порту, с положенными почестями…. Ага, туман потихоньку рассеивается. Вполне возможно, милые и строгие девицы, что сейчас вам представится редкая возможность – полюбоваться на легендарную «глорию»…

Лучи весеннего солнышка робко пробивались сквозь лёгкую невесомую дымку, плотная стена тумана, плавно и хищно изгибаясь, медленно уходила от круизного судна прочь, в сторону сурового Гренландского моря. И на фасаде этой молочно-белой стены – словно в большом старинном зеркале – Илзе, совершенно неожиданно для себя, увидела отражение «Любимчика», окружённое разноцветным радужным ореолом. Вот, светло-лиловый капитан Грэй суетливо раскуривает свою пижонскую фарфоровую трубку, отливавшую в этом тумане-зеркале всеми оттенками фиолетового и сиреневого, а вон светло-зелёный кот Максик удивлённо шевелит пышными бордово-янтарными усами…

– Не может такого быть! – восторженно выдохнула Мэри. – Что происходит, капитан?

Джон, довольный произведённым эффектом, охотно пояснил:

– Впервые это явление, известное нам сейчас как «глория», описал великий Амундсен. Очень похоже, что он самолично и название придумал, мол: – «Солнечные лучи падают под таким редким углом, что вокруг теней, которые отбрасывают предметы, раскладываются по краям цвета всего спектра. Архипелаг Шпицберген одно из немногих мест на Земле, где можно воочию увидеть цветную тень. Особенно впечатляющие картины получаются тогда, когда огромные тени от скал или морских судов падают на туман или же на низкие перистые облака…».

Неторопливо пройдя рядом с немногочисленными рыбацкими баркасами и лодками, «Любимчик» элегантно и уверенно пришвартовался около главного причала Лонгьира.

– Господа туристы! А также туристки! Поздравляю вас с прибытием на остров Западный Шпицберген! – объявил через мегафон Джон Грэй. – Примерно через десять-двенадцать минут прошу всех желающих собраться у трапа. Представитель здешней туристической компании проводит вас в город, подробно проинструктирует и распределит по комфортабельным гостиницам…

– Иди без меня, – велела Мэри. – А всем объяви, что своенравная хозяйка чудит и слегка капризничает. Мол, отправила тебя, бедняжку латышскую, на разведку – определить степень местной безопасности и комфорта.

– Задача понятна, – улыбнулась Илзе. – Выдам народу нужную информацию, не вопрос…. А ты чем займёшься?

– А мы с Максиком немного погуляем рядом с причалом. Так, совсем чуть-чуть. Без серьёзных целей и задач. Погуляем и поболтаем со здешними аборигенами. Ведь, как известно, именно в портах сосредотачиваются основные информационные потоки. Включая, понятное дело, легенды, слухи и сплетни. А после этого переместимся в тутошний аэропорт. Там тоже можно, пользуясь эффектными внешними данными и природной разговорчивостью, почерпнуть всякого полезного…

Новость, конечно, была из разряда оглушительных. То бишь, потерять самообладание – по меньшей мере – можно было запросто.

Можно, конечно, и потерять. А можно и паузу взять. То бишь, ненавязчиво притвориться молчаливой и необременительной ветошью. Или же не менее молчаливым шлангом. Тут, уж, кому как нравится…

– Гав-в, – выждав минуты полторы, решил вмешаться в ситуацию добросердечный Клык, мол: – «Совсем и не смешно. Заканчивай-ка, братец, дурака валять…».

– Действительно, заканчивай, – подключилась Илзе. – Плохо у тебя получается.

– Что – плохо получается? – громко сглотнув слюну, хмуро уточнил Тим.

– Ветошью прикидываться…. Ну, долго будем играть в молчанку? Или же примем какое-либо решение? Напоминаю, Тимофей…

– Меня зовут – Брут. Точка.

– Хорошо, будь по-твоему, – не стала спорить девушка. – Напоминаю, Брут, что являюсь твоей старинной подругой юности. И это накладывает на тебя, морда брутальная, определённые обязательства.

– Какие, если не секрет?

– Гав-в, гав-в, – оживился Клык, мол: – «Ну, как же. Во-первых, старинных друзей и подруг нельзя – хмуро и тупо – посылать. Наоборот, предполагается живое и заинтересованное общение. Во-вторых, им необходимо помогать. Причём, искренне и по полной программе. Как бы так оно заведено – у уважающих себя особей мужского пола. Не нами заведено, следовательно, не нам и отменять…».

– Вот-вот, и я о том же. Не посылать, не отменять, помогать…

– Значит, спелись, голубки? – усмехнулся Тим. – А ты, старинная подруга, ещё умеешь – ко всему прочему – и с собаками общаться?