К. Дойч выделяет два главных типа и, соответственно, две модели коммуникации: непосредственную, или «лицом к лицу», и опосредованную, т. е. массовую [48] . Хранение, циркуляция и передача информации происходит внутри политической системы в образах, символах и в «образцах», или «рисунках». Коммуникативная техника передает сообщаемую информацию в форме сравнительно сложных образцов. Сообщаемая информация, передаваемая коммуникативной техникой, именуется просто «сообщением», причем каждое сообщение есть тот или иной воспроизводимый символ (=образец), так или иначе отражающий изменения, которые происходят в государстве. К. Дойч подробнейшим образом исследует сущность и типологию политических образов и предлагает собственную классификацию их. Он предлагает шесть типов политических образцов (символов): 1) абстрактные символы, такие как слова, идеи, лозунги, литературные произведения, песни и т. п.; 2) изобразительные символы, такие как цвета, флаги, статуи, церковные реликвии, исторические объекты, здания, животные, цветы и др.; 3) персонифицированные символы, такие как герои, короли, лидеры, святые, поэты или пророки; 4) символические места , такие как столицы, исторические города, поля сражений, гробницы, центры паломничества, надгробные памятники мученикам, места для театральных действ и др.; 5) символические организации или институты, такие как конгресс, священный синод, политические партии, законодательные органы, верховный суд, университеты, бюрократические институты и военные учреждения; 6) религиозные символы. Все они указывают, согласно К. Дойчу, на непреодолимость и всеподавляющую силу власти, на ее абсолютность. В то же время политические символы обогащают человеческую память и социальную память тех сообществ людей, которым они в данный момент служат и будут служить в будущем. Своим бытием системы политических символов передают информацию о далеком прошлом в настоящее при помощи каналов непосредственной и массовой коммуникаций. Таким образом, согласно теории К. Дойча, политическая власть как коммуникативная система, основывающаяся на процессах хранения, циркуляции, передачи и воспроизводства сообщаемой информации, может самовоспроиз-водиться только в определенных политических символах, политических образцах или политических ценностях [49] .

Коммуникативный подход в изучении власти находит свое развитие и в концепции власти Толкотта Парсонса.

Социальная интеграция и социальная целостность системы, по мнению Парсонса, поддерживаются только благодаря взаимообмену социальной информацией между ее элементами и функционированием системы обобщенных (генерализованных) средств, одним из которых является власть. Он рассматривает политическую власть, с одной стороны, как способность коллективно формулировать и принимать допустимые и легитимные для общества решения, а с другой – как «символически обобщенное генерализированное средство», функционирование которого возможно только в коммуникативном акте [50] . Политическая власть – это и язык, и средство, и компонент коммуникативного акта. Власть как информационное сообщение вышестоящего звена нижестоящему звену своего решения, которым будет обусловливаться его действие в единстве с приказом (т. е. повелительным компонентом власти), способствует приведению в движение всей сложной системы отношений и поведения индивидов в любом политическом процессе. Поэтому принятия политических решений или иные сложные коммуникативные процессы могут эффективно действовать только при условии жесткого кибернетического контроля, осуществляемого институциональными структурами [51] .

Именно к таким институциональным структурам относится политическая власть. Власть вообще есть «институционализация влияния и ценностной системы», а политическая власть – это и сложный фактор детерминации социальных событий, и форма политической институционализации, в которую входят легитимация и руководство. Согласно Т. Парсонсу, политическая власть – это не только способность конструировать решения, основанные на коллективности, но и такой способ социального действия индивидов, который обязательно обусловливается наличием публичного интереса. Только в этом случае о власти можно говорить как о предельно общем политическом институте [52] .

Этот подход вполне оправдан, если исходить из понимания явлений социально-политической действительности в их культурно-историческом единстве, целостности и взаимосвязи. В методологическом плане социокультурный подход призван связать в единое целое ряд актуальных проблем, касающихся природы и сущности политической власти, ее материальных, психологических и духовных оснований, свойств, форм и образов, способов и принципов политического господства, влияния, управления и подчинения применительно к реалиям современного общества, рыночной экономики и новым правилам цивилизованного демократического государства [53] .

Следуя логике этого подхода, можно выделить три наиболее важные парадигмы научного анализа феномена власти в современных демократических обществах.

Прежде всего, это экономический анализ (парадигма) объективных (материальных) оснований политической власти. Любые изменения в средствах и способах управления, характер принимаемых политических решений, продолжительность функционирования тех или иных властных структур, изменения формы или типа власти находятся в определенной зависимости от состояния экономики. Экономический анализ показывает, что не только формы собственности, но и принципы производства, организации труда и управления, использование материальных ресурсов, отношения распределения и обмена как важнейшие составляющие экономической системы общества, а также уровень благосостояния народа, национальное богатство способны непосредственно определять характер и формы поведения самой власти, повышая или снижая ее дееспособность, целесообразность и эффективность, а вместе с ними – и реальный авторитет (легитимность власти) в глазах общества.

Использование методов социопсихологического анализа (парадигмы) власти дает возможность выяснить соотношение мотивов властвования и подчинения, которые формируются в сфере психологии восприятия реальной действительности. В рамках данной парадигмы выделяется и особо подчеркивается значение «состояний массового сознания»: «состояния умов», «господствующих настроений и ожиданий», «социально-психологических установок», массовой ориентации и конкретной направленности сознания и психики участников политического процесса и их определяющего воздействия на процессы выработки и реализации тех или иных политических решений.

Культурологический анализ (парадигма) важен в исследовании особенностей современной политической власти, которые сложились под влиянием той или иной системы социальных норм и ценностей, правовых и нравственных принципов, традиций конкретной исторической культуры, стереотипов восприятия общественного предназначения института власти, что позволяет говорить о доминировании гуманистических представлений о власти в современной политической теории.

Все обозначенные грани исследования феномена современной власти позволяют говорить о реальном бытии власти, которая испытывает непосредственное влияние со стороны не только политических и правовых отношений, но и – прежде всего – производства, отношений собственности, культурных традиций, господствующей морали и верований, общественной идеологии и психологии.

Обобщив многочисленные исследования власти, можно сделать главный вывод. Власть была и остается многогранным, целостным, универсальным явлением человеческой жизни, продуктом (а не только целью, средством) человеческой деятельности. Как общественный институт власть не может не зависеть от общественных факторов и социокультурных императивов общества, его традиций, ценностей и норм, материальной, духовной, правовой, политической культуры общества, в которых она обретает свое прочное основание.