— На приеме Четыреста пятьдесят пятый. Что там у тебя, Гранит? — лениво ответил голос замначальника УВД.

— Дмитрий Сергеевич! — чуть ли не хором воскликнули дамочки и тут же испуганно прикрыли рты — заозирались по сторонам.

— Четыреста пятьдесят пятый, у нас тут ЧП! — болезненно воскликнул Мики. — Они ушли!

— Сколько их там было? — после некоторой паузы поинтересовался Четыреста пятьдесят пятый.

— Десяток, — ответил Мики. — Все свалили — нету их!

— Заблокируй вход, жди, — распорядился Четыреста пятьдесят пятый. — Сейчас я пришлю тебе людей — быстро прошмонайте ближние подступы… С этими церемониться не надо… как нашли, сразу на месте… гхм-кхм… ну, ты понял. Если в течение часа вы их не обнаружите — я город подыму. Один хер, никуда они не уйдут… — Далее пошли какие-то команды силам и средствам. Слава убавил громкость и мудро заметил:

— А вот тут уважаемый Дмитрий Сергеевич ошибается — не видать им вас как своих ушей…

А еще через пятнадцать минут мы благополучно передали весь комплект дам двум солидным дядечкам, скучающим в автобусе «Вольво» неподалеку от въезда на автостраду. Впереди еще последний рывок, от которого многое зависит в успешном завершении общей работы. Но там все будет в ажуре, потому что последним рывком занимался Бо.

В 21.35 мы с Сашей Шрамом преодолели лесополосу и присоединились к Бо.

— Ну и что? — поинтересовался я.

— На, посмотри, — Бо протянул мне прибор ночного видения.

Я посмотрел. Ничего себе — все, как и обещали. Возле обочины — самосвал, наполовину заполненный керамзитом. Многовато керамзита, многовато… Это вы слегка переборщили, ребята! Для того, чтобы в овраг сорвался «шестисотый», мне хватило полкуба — а тут никак не меньше трех…

Неподалеку от самосвала я обнаружил «девятку», в которой просматривалось три головы.

— Чего я не увидел? — шепотом спросил я у Бо.

— Разделительную полосу на пару десятков метров утрамбовали, — нехотя пояснил Бо. — Отсюда не видно… Два часа назад экскаватор уехал.

Я присмотрелся внимательнее — разделительный газон чернел ровной полосой. Это понятно — чтобы самосвалу было удобнее выскочить на встречную полосу, когда «Икарус» приблизится к радиусу поворота.

— Какие соображения? — поинтересовался я, отдавая Бо прибор.

— Почему соображения? — удивился Бо. — Все так и будет, как обещали… В пятистах метрах отсюда к городу — возле дороги в кустах гаишная машина и в ней два гаврика. В восьмистах метрах отсюда к аэропорту, за вторым холмом — другая гаишная машина и тоже — два гаврика. Рейс прибывает в 22.30. Кто-то из аэропорта сообщит по рации, что экспресс выехал — здесь он будет в 22.50 — плюс-минус пять минут. В 22.45 гаишники перекроют трассу — самосвал рассыплет керамзит и встанет на исходную. Гаишники пропустят «Икарус» — посмотрят по номерам, тот ли… и по рации сообщат этим — в «девятке». «Икарус» спускается, самосвал выскакивает на встречную, «Икарус» тормозит — и привет… пятьдесят трупов.

— Почему пятьдесят? — заинтересовался я.

— Потому что все крякнут, когда этот сарай громыхнется в овраг, — самым прозаическим образом развеял мои сомнения Бо. — Ну, не пятьдесят, может, больше, может меньше — короче, сколько там будет людишек — все трупы. Это я тебе гарантирую…

— Как работаем? — спросил я.

— Жмем на передачу, — Бо похлопал себя по нагрудному карману «комка», в котором покоилась «Моторола». — И даем команду «МОЧИ!»… ну, где-нибудь в 22.40… да, раньше не стоит. В ста — ста пятидесяти метрах от каждого объекта сидит снайперская пара и держит их под прицелом. Пять секунд — семь трупов: гаишники там и там и трое — в «девятке». «Икарус» спокойно проскакивает мимо — и никто ни о чем не догадывается. А менты будут долго ломать голову — как такая хреновина получилась…

Я задумался. План простой и легко осуществимый, вполне в духе Бо. И все в этом плане прекрасно, но…

— Ну вот — началось! — обиженно бормочет Бо. — И чем тебе не нравится план? Ну-ка поучи отца е…ться!

— Да при чем здесь «поучи»! — мягко отпираюсь я. — У нас есть прекрасная возможность одним ударом завалить двух, а то и трех зайцев. Если, конечно, твои бойцы не подкачают…

Бо возмущенно фыркнул — я попал куда надо!

— Пойми — мы не можем пускать их в город, — поспешно зашептал я, предвосхищая нелестные тирады в свой адрес. — ну, проскочат они без приключений… так ведь целую ночь они будут в гостинице, без какой-либо «крыши»… Мы же не можем выставить на восьмом этаже «Космоса» роту бойцов для охраны — это, я тебе обещаю, сразу вызовет резкую ответную реакцию! Если предположить, что возникновение…

— Короче, Профессор! — прервал меня Бо. — Говори, чего хочешь, да повнятнее — время поджимает!

— Ты сможешь приютить на ночь у себя… ну, скажем, двадцать три человека? — поинтересовался я. — И обеспечить надлежащую охрану… А?

— Ты что — собираешься всех этих мазуриков тащить в Верхний Яшкуль? — удивился Бо.

— Собираюсь, — сказал я. — Это единственный выход, как мне кажется… Бо, да ты, я вижу, не понимаешь, какие перспективы перед нами открываются! Ты представляешь — взять под «крышу» парламентскую комиссию и следственную бригаду МВД! Это же черт знает что такое… История Отечества подобного не знала! Попарим их в баньке, напоим-накормим и за ночь наговоримся до хрипоты… А потом утречком с внушительным эскортом направим в город. Да мы потом можем в городе форменный переворот устроить — при поддержке таких крутых пацанов… А?

— Я в гробу видал твои перевороты, — лениво прокомментировал Бо. — Но… мысль дельная. И на ночь пристроим, и безопасность обеспечим — это без проблем… Значит, что — будем устраивать показательное выступление?

— Я тебя люблю, Бо! — восторженно прошептал я. — Будем устраивать показуху — по полной программе…

В 22.55, как по распорядку, на холм с натужным урчанием вскарабкался «Икарус» и, разгоняясь, устремился в седловину. Мы проворно выскочили на шоссе — телохранители Бо направили на приближающиеся фары свои автоматы. «Икарус» нехотя сбавил ход и затормозил, не доехав до нас метра три. В салоне зажегся свет — дверь плавно открылась, с шумом выпустив воздух. Я забежал в салон и командирским голосом рявкнул: