Шрифт:
– Давай же!
Я с грехом пополам вылез, помотал головой, окончательно приходя в себя и прислушиваясь к своим ощущениям. Ощущения были – конец света. Башка гудела, как соборный колокол в день поминовения, локти отдавали в мозг острой болью, мучительно тянуло правое предплечье… Каждый позвонок, казалось, жил отдельной жизнью… Но я был цел! Так же, впрочем, как и изрезанный в кровь Вася.
Откуда-то сзади топали, были слышны возбуждённые голоса.
– Ходу, – Вася нырнул в гущу кустов. – Давай за мной…
Проломившись по кустам метров двести, мы выскочили к небольшой полянке перед необъятной лесополосой.
– Ну всё – хрен они нас возьмут! – азартно процедил Вася. – Тут всяко-разно уйдём… Давай бегом, доклад – и погнали!
– Первый – Четвёртому! – тихонько рявкнул я в рацию. – Ответьте быстро!
– Второй на приёме, – тотчас же прорезался самый оперативный в мире Петрушин, почему-то на фоне рокота вертолётных винтов. – Что там у вас?
– У нас – жопа, – ненормативно доложил я. – Выпасли. Преследуют. Подымайте всё, что есть, и давайте к нам!
– Координаты? – недрогнувшим голосом запросил Петрушин.
– Не могу – сидят на частоте! Направление: Старые Матаги – Тыгой. От дорожной развилки с северной оконечности и – до упора. Всё, до связи!
– Удачи, – буркнул Петрушин. – Подымаем…
– Пошли, пошли, пошли!!! – поторопил Вася. – Некогда тут!
Метнувшись через полянку, мы на секунду замерли перед удобной тропинкой. Тропинка ныряла в неглубокий овражек, окаймлявший лесополосу по периметру, и убегала в чащу.
– А вот тут – не стоит. – Вася принял вправо, метров на семь, и лёг ничком. – Тут удобно – только дурак не заминирует. Давай за мной…
И щучкой нырнул в канаву, продираясь через кусты и сползая по склону на брюхе, как пятнистая ящерица.
Я посунулся было за ним, но…
– Стой!!! – придушенно всхлипнул Вася. – Ну-ка, глянь, что там у меня?
Я спустился на дно овражка, осторожно отгибая ветки кустарника… Чёрт! Вот это угораздило так угораздило!
Васина спина находилась аккурат под двумя параллельными стальными проволоками, отстоявшими друг от друга примерно на полметра. Вернее, даже не спина вообще, а затылок и верхняя часть задницы. Проволоки уходили в кусты и, приподнятые Васиным худосочным телом, натянуты были, как струны – едва ли не гудели от напряжения. С первого взгляда было ясно: одно неосторожное движение, и…
Спасла разведчика его миниатюрность и гибкость: я, например, протаранил бы обе эти гадские проволоки с ходу! Только вот спасла ли?
– Растяжки? – траурным голосом уточнил Вася.
– Похоже. – Я нервно обернулся на шум приближающихся голосов и склонился к Васиной лодыжке – взять боевой нож. – Щас, щас, я быстро – обрежу…
– Не тронь! – зашипел Вася. – Ты ж не Глебыч! Натянутую растяжку на весу обрезать, без кусачек… Если «лягуха» [65] – оба ляжем! Иди по проволоке, до конца, посмотри – что там. Не подходи близко. Давай!
65
Сленг. Мина семейства «ОЗМ» или родственных типов (противопехотная осколочная кругового поражения, выпрыгивающая натяжного действия). В кино показывают, что на подобные мины наступают… Щелчок, и застыл боец! Это он крался, на носочек ступал, поэтому и услыхал щелчок… А потом приходится его облачать в «броники» и БТРом стаскивать. Ничего подобного ни разу не слышал. В принципе можно использовать нажимной или комбинированный взрыватель (натяжного – нажимного действия), но это нецелесообразно. Растяжкой можно перегородить всю тропу, а чтобы наступить на «ус», надо быть ну очень невезучим! Поэтому обычно – «лягуха» на проволоке.
В этот момент сзади, совсем близко, раздался треск веток. Метров пятьдесят, не дальше. Какой тут «иди»!
– Вася, лежи тихо, – чужим голосом распорядился я. – Повезёт – наши найдут.
И принялся выбираться из овражка обратно, откуда пришёл.
– Куда?! – Вася, боясь шевельнуть шеей, напряжённо косил в мою сторону. – Ты сдурел? Давай в чащу, уматывай!
– Я им нужен живой, – буркнул я, не оборачиваясь. – Пока нужен… А тебя они не пощадят. Я их оттяну на себя. Что бы я ни кричал, ни в коем случае не отвечай. Лежи, будто умер. Всё – удачи…
Пробежав по полянке вдоль овражка метров тридцать (на большее не осмелился – задницей чувствовал, не успеваю!), я рухнул навзничь и подтянул под себя ногу. Руки картинно раскинул, развернул морду лица в сторону чащи и принялся с надрывом звать:
– Брат, куда ты?! Не бросай, брат! Нога!!!
– Стой, бляд!!! – тотчас же заорали сзади. – Лажис! Лажис, стрилят буду, на фуй!!!
– Брат!!! Не бросай!!! Куда ты, брат!!!
– Лажжис!!! Рука на галава!!!
Да уже и так лежу, куда ещё!
– А-а-а-а!!! – заорал я, вскидывая «вал» и выпуская очередь поверх кустов. – Врёте, гады, не возьмёте!!!
Получилось неубедительно – «вал» у нас только пукает, впечатляющим грохотом очереди я своих преследователей не позабавил.
– Эй, Костя, не дури! – раздался откуда-то из кустов голос Абая – совсем близко. – Ты нам живой нужен, стрелять не будем.
– Всех убью! – плаксиво крикнул я, направляя ствол в сторону вражьих кустов. – Выходи, гад!
– Да не достанешь – мы тут лежим все! – весело крикнул Абай. – Брось ствол, сдавайся! С тебя волосинка не упадёт, я отвечаю!