— Спасибо, можешь не продолжать, — прошептал Сагир. — Ты сделал все, что мог…

— Теперь мы можем идти? — несколько приободрился посланец.

— Нет, не можете, — Сагир покачал головой и снял автомате плеча. — Некуда вам идти…

Примерно через неделю команда Сыча, готовя очередную акцию в ЗОНЕ, обнаружила Мо все в том же Сарпинском ущелье. Тепло было, июль благоденствовал на дворе. Вернее — на скалах он благоденствовал.

А под скалами было нехорошо. Мухи роились в великом множестве, вонь стояла несусветная. Четыре отрезанные головы покоились в ровной шеренге, трупы валялись поодаль. Изможденный Мо сидел на корточках перед головами, перебирал четки и сиплым шепотом читал молитвы…

…Экипаж Джо прибыл минут через пятнадцать. Этого времени Мо вполне хватило, чтобы клиент, что называется, дошел до кондиции.

— Ага, тут уже Мо потрудился… Гриппует? — участливо поинтересовался Джо, подходя к «Ниве» и с любопытством рассматривая Ваху. Пленный и в самом деле выглядел неважно: в лице ни кровинки, по щекам текут крокодиловы слезы, залепленный скотчем рот искажен мучительной гримасой, через небольшое отверстие, проделанное в скотче для облегчения общения, прорываются хриплые вздохи, полные боли, взгляд исполнен невыразимой муки.

— В жопу трахали? — уточнил Джо, переведя взгляд на приспущенные штаны пленника, успевшие до колен пропитаться кровью. — Или месячные?

— Геморрой удаляли, — пояснил Антон, делая знак Мо, чтобы перебинтовал пленного и надел на него штаны. — Без наркоза, естественно, — откуда такая благодать по нонешним временам… А когда удалили, оказалось, что это был совсем не геморрой. Вот ведь незадача!

— А поначалу, наверно, воображал себя горным орлом, — предположил Джо. — Гордым до жопы и всемогущим. Стращал, наверно, что всех на кусочки порежут… А?

— Ну естественно, — кивнул Антон. — Все они пыжатся поначалу… Пока Мо яйца на фарш распускать не начнет. Поехали — он рассказал все, что знает. И даже больше, по-моему…

Чабанская точка Абая располагается в живописном распадке на окраине Стародубовской области. Вокруг разбросаны небольшие березовые рощицы, смородиновые полосы, окаймляющие заливные луга, которые пришлись по нраву многочисленным чеченским чабанам, осевшим на всем протяжении вдоль границы за последний десяток лет. В километре от распадка пролегала демаркационная линия, жиденько помеченная вспаханной как попало полосой нейтральной территории. Если верить суровому милицейскому генералу, частенько прорезающемуся в эфире, вдоль данной полосы денно и нощно курсируют усиленные патрули и летают вертушки — дабы все подряд воспретить и предвосхитить. На самом же деле глухомань, бездорожье, распутица вечная — какие, к черту, могут быть патрули?

Ваха сказал, что на точке четверо вооруженных мужчин и женщина. Сам Абай — какой-то совсем дальний родственник Беслана Сатуева, жена Абая и трое его сыновей-погодков доармейского возраста. Еще Ваха рассказал, каким образом Ахмед Сатуев производит обмен, когда это происходит вблизи Моздока.

Обычно Ваха берет на почте конверт и звонит на базу в Стародубовск. Оттуда его без лишнего напоминания коммутируют с Ахмедом, где бы тот ни находился. Получив сообщение, Ахмед устанавливает время и место выкупа. Ваха информирует «покупателя», едет к Абаю и предупреждает о том, что Ахмед сегодня пожалует в гости. Абай тотчас же сажает двух сыновей на высоком холме, расположенном неподалеку от распадка, и они все время, до прибытия гостей, ведут наблюдение за окрестностями, используя бинокль. Ваха направляется на указанное место встречи и дежурит неподалеку, поджидая людей Ахмеда. Ахмед прибывает на двух джипах, имея при себе семь-восемь стрелков. Первый экипаж: сам Ахмед, водитель, два стрелка и пленник. Второй экипаж: водитель и трое стрелков. Обе машины направляются на точку Абая. Здесь пленника сажают в подвал, под охрану Абая с сыновьями, а обе машины отправляются к месту встречи.

Место встречи, как наверняка многие догадались, фиктивное. Один экипаж отправляется туда, меняет Ваху и дожидается родственников с деньгами. Встречаются, считают деньги, проверяют детектором, сообщают Ахмеду, что все в порядке, и тотчас же начинают движение вместе с родственниками — якобы на этот раз к настоящему месту встречи. Ахмед в это время находится в нескольких километрах от этого места — поближе к точке Абая. Получив сигнал, он выдвигается на точку, забирает пленника и возвращается обратно. А второй экипаж — «контактеры» — между тем везет родственников по заранее намеченному маршруту, страхуя себя таким образом от возможных засад, коль скоро «покупатели» оказались чересчур хитромудрыми и озаботились выставить таковые.

Но обычно родственникам не до засад — им бы пленника получить, какой угодно ценой. На одном из участков маршрута, по которому двигаются «покупатели» за машиной «второго» экипажа, откуда-то из кустов, как черт из табакерки, выскакивает джип Ахмеда, и уж здесь мгновенно производится расчет. В считанные минуты.

Схема довольно громоздкая и, как может показаться с первого взгляда, изобилует лишними деталями. Но она неоднократно отработана и достаточно эффективна — осечек пока не было…

…Точку взяли без особых эксцессов. Не доезжая с полкилометра, вытряхнули на ходу Мо и Севера, вооруженных ВСК-94. [19] Снайперская пара рассредоточилась на противоположных склонах распадка, взяв под огневой контроль двор усадьбы. Четверо волкодавов-кавказцев в этот момент были заняты тремя приближающимися машинами: хрипло лаяли у калитки, наваливаясь передними лапами на изгородь из штакетника, опоясывающую усадьбу, — вот-вот перемахнут и устроят всем по первое число!

— Во дворе четверо, — доложил по рации Север. — Все со стволами. Большой к калитке пошел. Трое поменьше рассредоточились: двое за кошарой, по углам, третий — за домом. У меня в секторе — те, что за кошарой. За домом — не мой.

— За домом — мой! — тотчас же поспешил сообщить Мо. — И хозяин — мой.

— Как руку подниму — убираете собак, — приказал Антон, выходя из машины и переводя автомат в положение для стрельбы стоя.

— Зачэм прищол?! — зычно крикнул здоровенный бородатый мужлан с карабином, подходя к калитке и наводя ствол на Антона — видимо, тот самый Абай. Вид знакомой «Нивы», возглавлявшей колонну, его нимало не смутил — он даже глазом не моргнул, рассмотрев за рулем страдальца Ваху.