– А, это сами придумали, что ли? – да, что-то туговато голова сегодня работает!

– Ага. Короче, богачи туда баб возят. На предмет перепиха. Посадил в тачку, свернул с шоссе, заехал в кустики – и вперед.

– Вообще-то такими вещами публика попроще занимается. У богачей для этого найдутся места поприличнее.

– Не, я те говорю – богачи. Там такие тачки! А такие бабки за молчок отстегивают – можно не работать…

– За «молчок»?

– Ага. Мы там три года назад промышляли помаленьку. Наездами.

– Не понял… Вы что, рэкетом занимались?!

– Ну ты сказанул – «рэкетом»! Так, по мелочи. Будет время – расскажу…

– Понятно… И далеко этот проселок?

– Да тут рядышком – два кило.

– Два километра?!

– Ага.

– Ну ты даешь, Серый!

– Чего это я даю?

– Давай хоть на пару минут встанем, перевяжемся. Тут в нарукавном кармане пакет есть…

– Нельзя нам стоять, – отрезал Разуваев, даже и не думая сбавлять темп. – Доберемся – перевяжемся.

– Серый, я могу и не добраться. В ботинке липко, кровь натекла.

– Потерпи маленько, – неожиданно мягко попросил Разуваев. – Артерии целы, остальное не страшно.

– Не, я понимаю… Просто уже хлюпает! Ботинки большие, болтаются…

– Да и хрен с ним, пусть хлюпает. Ты идешь, злишься, значит – давление в норме, крови хватает. Не хватало – упал бы уже.

– Ну, спасибо!

– Пожалуйста. Нельзя нам останавливаться. Соберись: чуть-чуть осталось…

«Проселок», на самом деле, оказался вполне приличной асфальтированной дорогой. Однако в отличие от шоссе здесь не было ни одного фонаря, а растительность лепилась вплотную к дорожному полотну – в некоторых местах кусты в буквальном смысле выбегали на дорогу.

Думаете, мы присели в кустиках и стали ждать? Как бы не так! Мы с ходу вцепились в первый попавшийся дорожный знак и стали с остервенением выдирать его из земли. У меня даже времени возразить не было: Разуваев буркнул исключающим пререкания тоном:

– Взяли!

И взяли.

Вообще такого рода вандализмом ранее мне развлекаться не доводилось, и со стороны эти знаки казались хрупкими и несерьезными. А на деле это довольно толстая и массивная металлическая труба, не просто вкопанная на метр в землю, но еще и залитая бетонным «фундаментом» – этакой здоровенной болванкой центнера в полтора.

Короче – жуть!

Думаю, в нормальной обстановке нам бы понадобились лопаты, транспорт и минимум полчаса. А здесь одолели ручками и буквально за несколько минут. Помогло злое отчаяние, жравшее душу в течение последнего страшного часа. Разумеется, лучше бы примкнуть штыки и с диким воплем – в атаку… Но столб – тоже вполне достойный объект для выплеска клокочущих эмоций.

– Спасибо, Разуваев, ты настоящий психотерапевт…

– На здоровье.

Эмм… Оказывается, столб рвали с корнем вовсе не для утоления застоявшейся боевой ярости, а исключительно в практическом аспекте.

Мы им просто перегородили дорогу.

– Плохая затея, – высказался я, с трудом переводя дыхание. – Лежит низко, издалека не видать. Влетит с трассы какой-нибудь лихой ездун – и хана тачке.

– А нам не пох?

– Ну, вообще-то… Но нам на этой тачке потом ехать.

– Так… Молодец, – одобрил Разуваев. – Соображаешь. Давай – взяли.

– В смысле – «взяли»?

– Оттащим подальше. Чтобы было время для тормозного пути.

– Серый, ты сдурел? Пока мы его рвали, я весь кровью истек!

– Ну, тогда я один потащу.

– Да вперед!

В этот момент с шоссе на «проселок» свернула машина. Мы предусмотрительно отскочили в сторону – и правильно сделали. Машина начала тормозить слишком поздно, смачно ткнулась в болванку и, сминая бампер и зажмуриваясь на один глаз, протащила столб с десяток метров.

– Не успели, – огорчился Разуваев. – Придется на аварийной тачке ехать. Давай ты свети, а я буду общаться.

Я включил фонарь, и мы наскоро пообщались с пострадавшими.

Пострадавших было двое: зрелый дородный мужчина со скверными манерами («Да вы знаете, кто я такой?! От вас места мокрого не останется, скоты! Вы у меня г…но жрать будете – пригоршнями!») и юная леди, которая была настолько пьяна, что так и не поняла, в какую неприятную историю она угодила.

Разуваев беззлобно одел крикуна на колено, отнял у него и у леди мобильные телефоны и напутствовал следующим образом:

– Вы е…ться приехали? Ну вот и е…тесь на здоровье. А мы поедем потихоньку.