Давыдову («Нельзя, мой толстый Аристип...»). Обращено к Александру Львовичу Давыдову (1773-1833), старшему брату декабриста В. Л. Давыдова (см. послание В. Л. Давыдову, 1821, т. 1), мужу Аглаи Давыдовой (см. «Кокетке», т. 1). Помещик села Каменки Киевской губ., где не раз гостил Пушкин, А. Л. Давыдов был равнодушен к политическим интересам собиравшихся в Каменке декабристов.

Пушкин изобразил А. Л. Давыдова незадолго до послания в строках о «рогоносце величавом...» в «Евгении Онегине» (гл. первая, строфа XIV), а позднее нарисовал его портрет («второй Фальстаф») в заметке «Лица, созданные Шекспиром...» в «Table-talk» (см. т. 6). Повод написания стихотворения указан самим поэтом в подзаголовке при первой публикации: «На приглашение ехать с ним морем на полуденный берег Крыма».

Аристип — греческий философ (V в. до н. э.), учивший, что счастье заключается в наслаждении.

Чахоточный отец немного тощей Энеиды — Вергилий (70-19 гг. до н. э.). Пускался в море наконец — после нескольких лет работы над «Энеидой» в Италии Вергилий отправился в Грецию и Азию, чтобы изучить место действия своей поэмы.

Гораций — крупнейший римский поэт (65-8 гг. до н. э.), в некоторых своих стихотворениях прославлял императора Августа (Августов венец), написал оду «К кораблю, везущему в Афины Вергилия».

Прозерпина. В автографах стихотворение имеет подзаголовок «Подражание Парни». Имеется в виду XVII картина его «Deguisements de Venus» («Превращений Венеры»), вольным переводом которой «Прозерпина» и является. «„Прозерпина“ не стихи, а музыка, — писал Дельвиг Пушкину, получив от него это произведение, — это пенье райской птички, которое слушая, не увидишь, как пройдет тысяча лет» (см. Акад. изд. Собр. соч. Пушкина, т. XIII, стр. 107).

Вульф Алексей Николаевич (1805-1881) — сын от первого брака соседки Пушкина, помещицы села Тригорского П. А. Осиповой. Когда Пушкин в августе 1824 г. приехал из Одессы в Михайловское, Вульф был на летних вакациях в Тригорском, где поэт и подружился с ним. Письмо написано в Дерпт, где Вульф учился в университете вместе с поэтом Языковым.

Лайон — английская форма имени брата Пушкина, Льва (1805-1852).

К Языкову («Издревле сладостный союз...»), Языков Николай Михайлович (1803-1846) — поэт, в это время — студент Дерптского университета. Это первое обращение Пушкина к молодому поэту, о котором он еще в конце 1823 г. писал Дельвигу: «Разделяю твои надежды на Языкова». Знал он его и по рассказам Вульфа (см. предыдущее прим.). На послание Пушкина Языков ответил стихами «А. С. Пушкину» («Не вовсе чуя бога света...»).

Петра питомец — Ибрагим (Абрам Петрович) Ганнибал (1697? — 1781), прадед Пушкина, вывезенный из Абиссинии.

Скрывался прадед мой арап. — Имение «Михайловская губа» было пожаловано Ганнибалу грамотой имп. Елизаветы Петровны 12 января 1746 г., после пятнадцатилетней опалы его, кончившейся с воцарением Елизаветы.

Где позабыв Елизаветы // И двор и пышные обеты... // Он думал в охлажденны леты... — когда жил Ганнибал в Михайловском, точно неизвестно.

Брат по крови, по душе — Л. С. Пушкин, с которым поэт был в эту пору очень близок.

Разговор книгопродавца с поэтом. Стихотворение, написанное 26 сентября 1824 г., вскоре по приезде в Михайловское, появилось в печати в качестве предисловия к первой главе «Евгения Онегина». В стихотворении в поэтической форме выражена мысль, высказанная Пушкиным особенно отчетливо в письме к Казначееву от июня 1824 г. (см. т. 9).

Лорд Байрон был того же мненья — мысль о суетности славы многократно встречается у Байрона, особенно сильно выражена она в «Дон-Жуане» (строфа 218 песни первой):

(Перевод Т. Гнедич)

Жуковский то же говорил — в следующих словах из «Светланы»:

К морю. Прощание с морем связано с отъездом Пушкина из Одессы, где он прожил год, в новую ссылку — в Михайловское. В Одессе написана первоначальная редакция, в Михайловском — строфы о Наполеоне и о Байроне. Центральная по значению тринадцатая строфа не могла появиться в печати при жизни Пушкина. В 1825 г. она была напечатана в следующем виде:

Мир опустел... За этой строкой следовал пропуск, соответствующий трем строкам, а под текстом дано лукавое примечание: «В сем месте автор поставил три с половиною строки точек. Издателям сие стихотворение доставлено кн. П.А. Вяземским в подлиннике и здесь отпечатано точно в том виде, в каком оно вышло из-под пера самого Пушкина. Некоторые списки оного, ходящие по городу, искажены нелепыми прибавлениями. Издатели». Два месяца спустя, в первом сборнике «Стихотворения Александра Пушкина» (СПб. 1826), эта строфа появилась уже в несколько расширенном виде:

Не удалось навек оставить // Мне скучный, неподвижный брег — Пушкин замышлял бегство из Одессы морем в Европу.

Могучей страстью очарован — имеется в виду чувство к гр. Елизавете Ксаверьевне Воронцовой (1790-1880).

Одна скала, гробница славы — остров св. Елены, где с 1815 г. Находился в заключении Наполеон и где он умер в 1821.

Другой от нас умчался гений... // Исчез, оплаканный свободой — Байрон умер 7/19 апреля 1824 г. в Греции, куда он приехал летом 1823 г. для участия в национально-освободительной борьбе греков.

Где капля блага, там на страже // Уж просвещенье иль тиран. — Сближение просвещенья и тирании как отрицательных явлений отражает свойственное романтикам представление о губительности цивилизации для морали, для блага человека.