Все ждали, что она объяснит, зачем ей на самом деле нужен шаман.

— Мне неловко об этом рассказывать.

— Так мы ширму натянем, — пошутил остряк. Намекнул, как они укрывают бабулю пледом, пока она писает. Все рассмеялись.

— Мне нужна помощь шамана, — призналась Дженна.

— Так он и есть шаман, — как ни в чем не бывало ответила мать.

— Это отец его был шаманом, — возразил кто-то. — По наследству такое не передается.

— У Дэвида есть дар, — ответила мать. — Просто Дэвид не умеет с ним обращаться. Он учится. И знает теперь, что нельзя использовать дар для обогащения.

Все поняли, о чем речь, — кроме Дженны.

— Почему? — спросила она.

Ответил ей один юноша:

— Он продавался. Гадал, предсказывал будущее — если вы, конечно, верите в подобную ерунду. Говорил дровосекам, где валить лес, а рыболовам — где ловить рыбу.

— Шаман и так указывает жителям деревни, где промышлять рыбу, — вмешалась мать. — Это его обязанность.

— Да, но Ливингстон набивал кошелек. За просто так он и пальцем бы не пошевелил. Пока он разъезжал на «Форде Бронко», ему плевать было, что коренные индейцы дохнут с голоду.

— Он обеспечивал работой белых, а не индейцев.

— И что с ним случилось? — спросила Дженна.

— Ну, если принять на веру, что духи существуют, то они преподали Ливингстону урок. Хороший такой, понятный урок.

— В каком смысле?

— Его жена родила мертвое дитя. Ливингстон потом всем рассказывал, дескать, это ему наказание и что отныне он работает только для своего народа.

В голове у Дженны защелкали рычажки. Мертворожденный ребенок… Фергюсон говорил о том же, однако он тогда почти бредил, и Дженна толком его не поняла. Зато теперь все встает на свои места.

— Так зачем он вам?

Все посмотрели на Дженну. Она-то думала, что отвечать уже не придется. Так просто соскочить не удалось. Темнело, и лица собравшихся начали терять очертания в сумерках. Дженна откашлялась и сказала:

— Мой сын утонул на базе отдыха, и я надеюсь, шаман подскажет, что делать.

Повисла тишина, нарушаемая только треском хвороста в костре и шелестом ветра. Дженна взглянула на Эдди — тот просто смотрел на огонь. Один из мужчин подбросил в костер еще плавника.

— Тандер-Бэй? — спросил он.

Дженна кивнула.

— Ну что ж, Ливингстон о вашей беде знает.

Мать принялась рыться в большом пакете из коричневой бумаги. Дети сразу же просекли, что она ищет, и сгрудились вокруг. Наконец мать начала раздавать насаженные на шампуры зефирины, и дети рассаживались с ними у костра.

— Так вы верите? — глубоким басом спросил отец семейства, до сего момента хранивший молчание. Дженна никак не могла понять: одна ли это семья или целое собрание кузенов и прочих дальних родственников. Впрочем, отца с матерью распознала безошибочно.

— Верю ли я во что? — переспросила Дженна.

— Вы ведь ждете помощи от шамана, так? Чего именно вы от него ждете?

— Жду, что он расскажет мне про куштака, — очень тихо ответила Дженна.

Один мальчик сунул зефирину в огонь, и та превратилась в комок пылающего сахара. Прочие дети засмеялись, но мальчик с «факелом» сказал, дескать, так и должно быть.

— Куштака! — фыркнул один из детей постарше. — Спасжилет — вот вам и решение.

— Сэмюэль! — урезонила его мать и для верности добивала оплеуху. — Прояви уважение!

— Черт возьми, мам! Мы все работали на том объекте, а потом Ливингстон распугал всех брехней про злых духов!

— Сэмюэль! — воскликнул отец. — Или прекрати выражаться, или проваливай.

Юноша резко поднялся на ноги:

— Отлично, ухожу. Я тут, наверное, единственный умею говорить правду. Вы, если нравится, можете и дальше вешать друг другу лапшу на уши. Духи, мухи… все — вранье.

Сказав это, он рассерженно утопал в сторону леса.

Тем временем мать насадила на шампур еще три зефирины и, вручив его Майклу, указала на Дженну. Мальчик передал Дженне сладости, и та нерешительно поднесла их к огню. Спасжилет, говорите… Как будто Дженна до этого не додумалась. Она надела его и на себя, и на Бобби. Просто Бобби потом снял жилет.

— Не вините себя ни в чем, дорогая, — сказала мать. — Что было, то было, вам лучше жить настоящим.

— Я и не догадалась, что вы работали на проекте, — призналась Дженна.

— Место выбрали дурное, проект заранее был обречен. Все так обрадовались, когда нас наняли, и сильно расстроились, когда проект прикрыли. Что поделаешь, и такое случается.

— Сплошь и рядом, — поправил отец. — Только такое и случается. Стоит подумать, что мир создан исключительно для твоего удовольствия, тут-то тебе и конец. Природа живет сама по себе, и нам остается лишь принимать ее дары и прихоти. Вот так вот.