Десять минут я, не сводя глаз с зеркала заднего вида и дергая «тойоту», как котенка на веревочке, поездил по центру и, убедившись, что в автомобильной толчее и сутолоке никто ко мне не прицепился, одним прямым длинным прыжком вылетел к знакомому безопасному отелю рядом с офисом авиакомпании «Пан-Ам», в котором я останавливался и раньше. Персонал был все тот же.

Затем я еще поработал до полуночи. Безрезультатно.

На следующий день было сообщение от Ломана: со мной хотел встретиться Пангсапа. На поиски Пангсапы ушел час, но я не терял терпения; если у него есть информация о Куо, можно подождать и целый день. Я нашел его на одном из причалов на Чао-Пхрая — Пангсапа следил за отгрузкой партии товара, — и мне еще пришлось дожидаться, пока он отдаст последние указания и поручит дело помощнику.

— Пройдем ко мне в офис, — прошепелявил он, — надеюсь, ты выпьешь со мной чаю?

— Нет времени, Пангсапа. — На этой широте чаепития обычно затягиваются надолго.

Сегодня он был одет по-европейски, да и во внутреннем убранстве офиса не было ничего национального, обстановка чисто деловая, поэтому наша встреча выглядела обычной сделкой, при которой мне, чтобы выкупить у него закладную, нужно было отказаться от страхования жизни. Я думал об этом, глядя в спокойные желтые глаза Пангсапы, и вспоминал, какие у него красивые рыбки.

— Я все понимаю, — неторопливо сказал он. — От моих людей мне известно, что время твое ограничено. Очень ограничено. Я бы хотел помочь тебе еще раз, а возможно, оказаться полезным и в дальнейшем. Поэтому я подумал, что, может быть, тебе захочется со мной увидеться.

Он говорил как торгующий купец, и я мысленно попытался прикинуть, в какую сумму это выльется, — если только информация у него есть и если она выведет меня на Куо. Но не поддающихся учету моментов накопилось уже слишком много: даже найди я сейчас Куо — нет уверенности, что мне удастся» помешать ему исполнить задуманное. Сколько согласится истратить Бюро в такой ситуации? Жизнь Персоны под серьезной угрозой.

Торговаться времени не оставалось. Заплатят то, что будет поставлено — в счете.

— Без лишних слов, Пангсапа. Ты хотел увидеть меня, я пришел. Что дальше?

Он кивнул.

— Хорошо. Буду краток. Первое: информации для тебя нет. Я не знаю, где он. Мне бы хотелось помочь тебе найти его. Пока не поздно. Но это может подвергнуть меня и кое-кого из дорогих мне людей некоторой опасности. — Поднявшись из-за стола, он подошел к большому низкому окну. За окном проплыла стрела причального крана. Я видел, что отгрузка ни на минуту не выходит у Пангсапы из голова, и проклинал его за то, что Куо сейчас интересует его гораздо меньше. — Видишь ли, — продолжал он не поворачиваясь, — я мало о тебе знаю, мистер Квиллер. Я не знаю, насколько опасна твоя работа; не знаю, в какой степени эту опасность с тобой разделим мы, если согласимся… — Пангсапа повернул голову и через плечо посмотрел на меня, — если согласимся, чтобы помочь тебе, пойти на чрезвычайные меры.

— Я на задании, Пангсапа. Тебе это известно. Что за задание, ты тоже знаешь. Все. Больше добавить ничего не могу.

В его улыбке было что-то тоскливо-задумчивое.

— Ты хочешь, чтобы я помог тебе найти этого человека, и у меня возникает естественное желание узнать о твоем задании побольше. В конечном счете это одно и то же. Я ни на чем не настаиваю. Если можешь — просто расскажи о себе, о своей работе.

Я наклонился вперед и закрыл лицо ладонями. От яркого света, льющегося из большого окна, болели глаза.

— Спрашивай, — сказал я.

Пангсапа снова сел.

— Твои задания всегда опасны, мистер Квиллер?

— Оставаясь в постели, я бы чувствовал себя лучше. — Сон. В подсознании был только сон и ничего больше.

— Ты всегда представляешь какую-то официальную организацию?

— За моей работой, естественно, стоит организация. Есть и офис. Но без офиса не обходится и торговля «белой смертью». — Грубовато. Ну и черт с ним. Ни хрена у него нет.

— И правительство выплачивает хорошие вознаграждения тем, кого оно посылает рисковать жизнью?

Боже милосердный, просил без лишних слов, а он готов залезть под кожу.

— Пангсапа, называй цену, и поговорим о деле. — Я убрал руки от лица и выпрямился — сейчас я хотел видеть его взгляд.

Он заговорил побыстрее:

— Пожалуйста, пойми меня правильно. Это очень трудно, непривычно — задавать вопросы по-западному, избегая обычных для восточной беседы намеков и иносказаний. Вопросы от этого кажутся невежливыми. На Западе переговоры ведут иначе, и свои преимущества в этом есть — экономия времени, например, но к востоку от Средиземного моря «лишние слова», как ты выразился, едва ли не самая ходовая валюта, так что не обессудь, ты должен меня простить… — И как бы наглядно демонстрируя свою сговорчивость, Пангсапа наклонился ко мне и сказал: — Я готов все вопросы свести к одному. Каков твой статус?

— В Лондоне, ты имеешь в виду? — Мне не понравился этот любезный поворот нашей беседы, но альтернативой могло быть только ее прекращение. А мне необходимо было разыскать Куо, и Пангсапа знал, как это сделать. Завтра — последний день. — То есть во что меня ставит правительство, важен ли я для них?

А может быть, он только торговался, хотел знать, на сколько я вытяну? В последний раз я осилил пятьдесят тысяч батов.

— Да, примерно так я и хотел выразиться.

Я сказал:

— Об Абеле ты слышал?