Лишь когда исчез кусок уха Стива, а его самого перевернули на бок, чтобы стали видны его знаменитые ягодицы, покрытые смертной бледностью, как и все тело, – только тут Дир наконец-то позвонил в полицию, взял ситуацию под контроль и решил все проблемы. Так всегда поступают продюсеры. Это их кредо.

Скиппи принял все меры, чтобы вскрытие было проведено тотчас же, а затем тело переправили в Лос-Анджелес, где три дня спустя состоятся похороны.

Вскрытие показало, что Столлингс умер от мозговой аневризмы; когда аорта лопнула, кровь в самом буквальном смысле ударила ему в голову.

Дир отловил двух девушек, составлявших Стиву компанию, и пообещал им, что не станет возбуждать против них судебное преследование за употребление кокаина и что с ними будут подписаны контракты на небольшие роли в его новом фильме. Он будет платить им по тысяче в неделю в течение двух лет, однако в контракте имелась и клауза об аморальности: если они хоть словом обмолвятся перед кем-нибудь об обстоятельствах смерти Столлингса, контракт будет расторгнут.

Затем Скиппи выкроил время для звонка Бобби Бентсу в Лос-Анджелес, чтобы рассказать о проделанном, а заодно позвонил Дите Томми, сообщив ей о новости и велев передать всей съемочной группе «Мессалины» – и именитым, и не упоминаемым в титрах, – чтобы те непременно посетили просмотр и заключительную вечеринку в Вегасе. Затем, чувствуя себя куда более выбитым из колеи, чем признался бы даже себе, принял две таблетки снотворного и погрузился в сон.

Смерть Стива Столлингса никак не повлияла на просмотр и заключительную вечеринку в Вегасе. По этой части Скиппи Дир был экспертом. И еще – по эмоциональной структуре кинопроизводства. Действительно, Столлингс был звездой, но он уже вышел из разряда Суперзвезд. Правда, он занимался любовью со множеством женщин в телесном смысле и еще с миллионами – в их воображении, но его любовь всегда была всего лишь навсего обоюдной забавой. Даже женщины, занятые в картине, – Афина, Клавдия, Дита Томми и еще три других звезды – горевали куда меньше, чем могли бы вообразить романтики. Все сошлись в том, что Стив Столлингс хотел продолжения шоу, и ничто не расстроило бы его больше, чем отмена заключительной вечеринки и просмотра только из-за его смерти.

В кинопроизводстве с большинством любовников в конце картины прощаются так же вежливо, как в прежние времена прощались на балу с партнерами по танцам.

Скиппи Дир утверждал, что идея провести заключительную вечеринку в отеле «Занаду» и показать черновой монтаж картины в тот же вечер принадлежит ему. Он знал, что Афина покинет страну в ближайшие дни, и хотел убедиться в том, что ее не придется переснимать ни в каких кадрах. Но на самом деле идею провести заключительную вечеринку и показ фильма в «Занаду» подкинул ему Кросс, даже попросил об этом как об одолжении.

– Это станет грандиозной рекламой для отеля, – сказал Кросс. – И вот что я сделаю для тебя. Я бесплатно приму всех участников картины и всех, кого ты пригласишь, на одну ночь обеспечу каждому полный пансион – проживание, еду и напитки. Тебе с Бентсом я дам виллу, дам виллу Афине. Обеспечу охрану, чтобы на просмотр чернового монтажа не пробрался кто-нибудь нежелательный, например, пресса. Ты ведь уже не первый год вопишь, что хочешь виллу.

Дир поразмыслил над предложением.

– Только ради рекламы?

– А еще ради того, чтобы ты завлек сюда сотню человек, битком набитых наличностью, – ухмыльнулся ему Кросс. – Казино получит изрядную ее долю.

– Бентс не играет в азартные игры, – заметил Дир. – А я играю. Ты загребешь мои деньги.

– Я дам тебе пятьдесят штук в кредит. А если проиграешь, мы не станем выжимать из тебя платеж.

Это убедило Дира.

– Ладно. Но это должно быть чисто моей идеей, иначе я не смогу продать ее студии.

– Определенно, – согласился Кросс. – Но, Скиппи, мы с тобой сделали массу дел. Я всегда приходил к шапочному разбору. На этот раз ты уж постарайся выкрутиться. – Он улыбнулся Диру. – Не разочаруй меня хоть теперь.

Чуть ли не впервые в жизни Дира охватили недобрые предчувствия, он даже и сам не понял почему. Кросс не произносил никаких угроз. Он казался абсолютно искренним и радушным; просто излагал факты, и все.

– Не волнуйся, – заверил Скиппи Дир. – Мы заканчиваем съемки через три недели. Готовь свои дальнейшие планы.

Затем Кросс позаботился, чтобы Афина непременно приняла приглашение участвовать в заключительной вечеринке и просмотре чернового монтажа.

– Мне это в самом деле нужно ради отеля и шанса снова повидаться с тобой, – сказал он ей.

Афина согласилась. Теперь Кроссу оставалось только расстараться, чтобы Данте и Лоузи непременно пришли на вечеринку.

Он пригласил Данте в Вегас для разговора о «ЛоддСтоун» и плане Лоузи снять картину, основанную на его собственных приключениях в полицейском департаменте. Уже ни для кого не секрет, что Лоузи с Данте теперь закадычные дружки.

– Замолви за меня словечко перед Джимом Лоузи, – попросил Кросс. – Я хочу быть сопродюсером этого фильма и готов покрыть половину бюджета.