Собираясь на встречу, я вдруг вспомнил одну вещь. Порылся в тумбочке, шкафу… И только на кухне наконец обнаружил брошку с голубым камнем — ту самую, что Дина потеряла у меня в машине, отбиваясь от Сурка. Надо будет отдать ее сегодня, подумал я.

…Девушка выглядела более возбужденно, чем обычно. По ее словам, возникшие было домашние проблемы она уладила, и ничего не имеет против того, чтобы забраться в мою берлогу хоть на сутки плюс весь предстоящий уик-энд (нынче как раз был четверг). Можно было легко догадаться, какого рода оргия мне предстоит, если вспомнить, что за цацки лежат у меня дома.

Дина за них и схватилась почти сразу. Похихикав и исполнив несколько ритуальных танцев, моя странная партнерша удалилась в ванную, причем все эти кожаные штучки прихватила с собой. В ванной после душа она и переоделась — ну и зрелище, скажу я вам, предстало передо мной! Кожаная голова и кожаное туловище, плюс перчатки до локтей и черные чулки. Но ножки превыше всяких похвал, также, как и тело, туго затянутое в блестящее боди. Уверенно и как-то уж очень профессионально переставляя ноги в туфлях на длинных каблуках, Дина продефилировала по комнате, бросилась на кровать и покачала наручниками, которые взяла с тумбочки. Наша оргия, кажется, начиналась славно…

Но завершилась она тем, что я стоял над лежащей женщиной, упакованной в черную кожу, и не знал, что теперь делать. Дина не шевелилась, и стало понятно, почему она не откликнулась, когда я позвал ее. Голое горло между маской и ремешком-воротом было разрезано почти от уха до уха, а последствия такого вмешательства в организм обычно приводят к тому, что человек резко теряет интерес к происходящим событиям.

Пол под ногами тошнотворно качнулся. Я с трудом заставил желудок успокоиться и начал искать глазами телефон. Он валялся на тумбочке, там, где я его оставил. Рядом с голубой брошью Дины… Схватив трубку, я собрался было набрать очень простой номер, да задумался.

Если приедут менты, то мне в любом случае ночевать сегодня в кутузке. Ведь что они увидят, когда войдут в квартиру? Они увидят, что не на шутку разошедшийся садист перестарался и прикончил свою партнершу, которая к тому же была прикована к кровати и вряд ли могла оказать сопротивление. А извращенцев никто не любит, думаю, менты не исключение. Так что когда назначат следователя, он уже будет хорошо представлять себе, что я — сексуальный маньяк-убийца, пусть даже и сдавшийся властям самостоятельно, но при этом придумавший малоправдоподобную сказочку о посторонних в квартире. Следователь посмеется и отправит меня в камеру. А по пути меня, скорее всего, будут угощать дубинкой по почкам, а уж о том, что ждет в камере, и говорить не приходится.

Итак, в милицию звонить нельзя. Особенно если учесть, что друзей среди высокого начальства у меня нет, а это значит, что защитить по знакомству меня вряд ли кто сумеет, даже если бы и захотел.

Кто же это у меня побывал здесь? Это были не воры. Кому-то нужно было убить Дину и обставить дело так, что убил ее я… Зачем? Кому это надо? Господи, ну кому я мог помешать? И кому могла помешать Дина?

Но надо что-то делать. Убийцы, что вполне возможно, уже сравнительно далеко, и сейчас сами звонят в милицию, сообщая, что в квартире такой-то на первом этаже кого-то режут. В последнее время менты стали расторопнее, может быть, кто-то из них уже спешит сюда?..

Я вскочил. Времени нельзя было терять ни минуты. Стараясь не глядеть на страшную маску, почти на ощупь разомкнул наручники — на улице сгущались сумерки, а свет зажигать не хотелось. Сорвал с кухонного стола клеенку, бросил ее рядом с кроватью… Что дальше? Вот что!

Вытащив из шкафа старые джинсы и свитер, я кое-как натянул их на труп. Затем хорошенько заклеил глубокую рану лейкопластырем и обмотал шею черным в красно-зеленую клетку шарфом. Сняв тело с кровати, плотно скрутил окровавленные простыни в узел и завернул его в клеенку. Матрац был дерматиновый, поэтому я просто наспех протер его той же простыней.

Так, часть дела сделана. Теперь надо убрать труп из квартиры и на какое-то время убраться самому. Но если я выйду из подъезда черт знает с чем на руках, да еще стану обходить весь дом… Не годится.

Тут мне повезло еще раз. Спеша повеселиться, я бросил машину аккурат под окном кухни. А живу я по-прежнему на первом этаже. И решеток на окнах нет — ну кто полезет в полупустую квартиру, откуда и брать-то нечего?

Впрочем, ко мне уже лазили нарики, что греха таить. Но раз меня это ничему не научило, грех не воспользоваться незарешеченным окном. Я подтащил Дину к окну кухни, надеясь, что не запачкаю пол. «Как-то уж слишком мало в ней крови», — вяло подумалось мне. Открыл створки, впустив холодный воздух, пахнущий выхлопными газами. На дворе уже было довольно темно, поблизости никто не торчал. Ладно, другого выхода нет… Казалось, надо сделать что-то еще… А, вот что.

Я сбегал в прихожую и нащупал на антресолях старую фетровую шляпу, в которой еще в студенческие годы ездил рыбачить на Яузу. Сойдет. Я нахлобучил этот убор на обтянутую маской голову Дины, и у меня сразу же получился упившийся в стельку чернокожий мужик. Думаете, таких мало в Москве? Как же!

Последнее, что я сделал, это собрал всю одежду Дины, включая висящее в прихожей пальто, и запихал ворох в шкаф, стоящий в комнате. Потом разберемся.

Пора драпать. Стоп! Где, черт, ключи от машины? Я похолодел. А если бы забыл? Вот ведь ворона! Также, как и ключи от квартиры, они остались в барсетке, а барсетка осталась в прихожей. Пришлось снова идти туда. Но теперь действительно можно было удирать и не беспокоиться о немедленном возвращении.