– Э, вы не могли бы уменьшить мои вещи, что бы я мог положить их в карман? Я бы и сам это сделал, но запрет…

Одним взмахом палочки выполнив просьбу, аврор поинтересовался, теперь все. Засунув вещи в карман, Гарри только плечами пожал. Облегченно выдохнув, маги огляделись вокруг, убеждаясь, что на них никто не смотрит, после чего Шеклбот крепко прижал к себе Гарри и аппарировал.

Бесконечное мгновение ощущения, будто бы тебя разложили на атомы, и снова собрали, и вот, все четверо стоять на краю поля, а неподалеку возвышается какое-то строение.

– Ну вот, родной, - вновь пришла в хорошее расположение духа Молли, - это Нора, дом, который ты можешь считать и своим!

«Вот уж воистину, нора! Спаси меня Бог, считать что-то подобное СВОИМ домом!» разглядывая это чудо архитектуры, ошеломленно думал подросток.

Глава 3.

Нора, дом четы Уизли, действительно была норой. Два этажа беспорядочных построек, комнаты, больше похожие на клетушки, веселые приветствия близнецов, искренняя радость Гермионы, которую тоже пригласили, оглушительные вопли Рона и обожающий взгляд мелкой рыжей девчонки, которая тут же прилипла к нему, как использованная жвачка к волосам. Так же невозможно отлепить. Она была представлена Гарри как Джинни Уизли, младший ребенок самого многодетного семейства магической Англии.

– Мелкая влюблена в тебя, и мечтает, когда вырастет, стать твоей женой.
– С добродушным смешком хлопнул Рон своего друга по плечу.

«Тьфу, тьфу, тьфу! Свят, свят! Боже, спаси и сохрани меня от такой жены и тем более тещи!» - перекрестился про себя мальчишка.

– Ро-о-он, ты что, совсем?! Какая жена? Мне всего-то двенадцать будет, а твоей сестре сколько? Десять? Одиннадцать?
– Растерялся Поттер.

– Ну, Гарри, не скажи.
– Вмешалась Молли в так удачно начатый разговор.
– Вообще-то Хогвартс, это не только школа, но и место, где присматриваются к возможным спутникам жизни.

– Нет, я об этом пока даже думать не хочу. Откуда мне знать, кто мне будет нравиться, когда я вырасту - мальчики или девочки? Ведь, как я уже выяснил, здесь нет того осуждения, как среди обычных людей, однополых пар. И потом, этот разговор на данный момент не ко времени - слишком много проблем и обстоятельств.

Видя упрямое выражение лица, которое так хорошо изучил ее Рон, и с которым ей близко пришлось познакомиться не более часа назад, ведьма отступила. Однако про себя отметила, что директору следует что-то делать с такой самостоятельностью, иначе до добра подобное не доведет.

Остаток каникул Гарри пришлось провести среди шумного и бесцеремонного семейства. Единственной отдушиной были близнецы с их бесконечными опытами и шутками, порой жестокими, над своим младшим братом, и Гермиона. Однако увеличившийся букет запахов от Гермионы сначала озадачил Поттера. Только через несколько дней он понял их смысл. До этого толерантная к змеиному факультету, Герми стала отзываться о них тем же тоном, что и Рон. Еще она была более мягка с рыжим, прощая ему многие гадости и оскорбления в свой адрес.

Но основную массу проблем доставляли три вещи. Первая: опять невозможность тренироваться. Вследствие чего характер Поттера, и без того не самый уступчивый, стал невыносимым. Он не соглашался с миссис Уизли в вещах, которые она имела в виду само собой разумеющимися. Он не позволял жалеть себя, сюсюкать и решительно пресекал все ее «добрые советы», вроде как «вернуть ключ от сейфа, отдать на обследование комплект и вообще, не забивать себе голову, господин директор желает тебе только добра».

Второе: мелкая Уизли. Он не представлял себе, как от нее избавиться. Она была с ним везде. Даже когда он принимал душ, она караулила под дверью, а когда шел в туалет, ей приходилось говорить это прямым текстом - она порывалась идти с ним. Все разговоры на тему прилипчивости с Молли заканчивались ее разглагольствованиями, как хорошо они смотрятся вместе и утирала слезы подолом неизменного и, кажется, бессменного, фартука.

И третья: контроль. Он слишком привык быть сам себе хозяином, не отчитываясь никому. Невозможность уединиться в домике, больше похожим на муравейник, тотальный контроль каждого действия и слова, непрерывное капанье на мозги - школу и директора Гарри ждал, как заключенный освобождения.

Были шумно отпразднованы его двенадцать лет. Был торт, правда, несколько кособокий, были подарки от всех, (сюрпризы собственного приготовления близнецов и очень красивая шелковая рубашка темно-красного, почти черного цвета от Гермионы - единственное, что ему по-настоящему понравилось, и за что он благодарил искренне).

Сидя на кухне и вяло ковыряясь ложкой в каше, временами раздраженно дергая правой рукой, в локоть которой все норовила вцепиться Джинни, Гарри все глубже погружался в депрессию. Поэтому он, сначала даже не понял причину еще больше возросшего шума. Из глубин сознания его выдернул удар локтем под ребра.