Где, дорогуша? Где ты собирался работать с документами? В спальне у Поттера? О да, особенно, учитывая, что ты там никогда не был, и, судя по всему, никогда и не окажешься. Скорпиус сник, но попытался взять себя в руки.

– Дин положил столько сил, чтобы отмазать тебя от работы, а ты, я смотрю, совсем не ценишь, - хмыкнул Гарри, внимательно разглядывая Малфоя. Тот действительно выглядел усталым и вымотанным, а ещё каким-то потерянным. От того, что Гарри напомнил о наказании? Неужели, думает, что он хочет снова... Чёрт!

– Мерлин, да я вовсе его не просил!
– воскликнул Скорпиус.
– Мистер Поттер, почему у меня такое чувство, что... что вы меня избегаете?
– он сглотнул, сам ужаснувшись собственной смелости. Хотя еще на прошлой неделе ему ничего не стоило сказать что-то подобное, но сейчас эти слова имели совсем иной смысл. И сейчас у Скорпиуса были основания действительно так думать.
– Это как-то связано с той ночью?

Ну а чего ты, собственно, ждал, Гарри? Малфой не из тех, кто станет ходить вокруг да около.

– Послушай...
– Гарри замялся, не зная, как сказать то, нужно было сказать ещё в воскресенье.
– Насчёт той ночи... Не знаю, что на меня нашло. Будто чёрт вселился. Прости.

– Что?
– Скорпиус потрясенно замер. А потом его пронзила догадка. Он подошел к креслу Поттера и серьезно спросил: - Что, по-вашему, произошло между нами той ночью, сэр?

Хотя от злости на идиотизм Поттера хотелось отринуть уже весь официоз, но Скорпиус еще держался.

– Чёрт, я понятия не имею, что произошло, - рявкнул Гарри и, помрачнев, добавил: - Но что бы не произошло, не волнуйся, это никак не скажется на работе. И, разумеется, не повторится.

– Блядь! А я скажу тебе, что произошло!
– Скорпиус все же сорвался.
– Это был самый охуенный секс в моей жизни! И я, блядь, более чем уверен, что и в твоей тоже! «Разумеется, не повторится», - передразнил он Поттера.
– Никогда не думал, что ты такой трус. Только боишься ты самого себя.
– Скорпиус спрятал лицо в ладонях и чуть слышно пробормотал: - Идиот.
– Потом снова посмотрел на Поттера.
– Может быть, ты считаешь, что принудил меня или унизил? Давай, выкладывай, что ты там напридумывал себе, мистер Поттер?

– А что, нет?!
– заорал Гарри, неосторожным взмахом сметая на пол целую стопку аккуратно разложенных по датам пергаментов.
– Да я, блядь, только что корону не надел, старый извращенец!

– Придурок, - Скорпиус не знал, ударить ли его или рассмеяться от облегчения. Его била нервная дрожь.
– Я думал, что ты, - он перевел дыхание, - что ты боишься подпустить меня так близко. А ты, Мерлин! Ну неужели ты думал, что я сам напрашивался бы на грубость, если бы этого не хотел? Если бы у меня крышу не рвало от тебя такого? Думаешь, у меня звенели бы от возбуждения яйца, пока я отсасывал тебе, стоя на коленях, если бы я не мечтал об этом? Думаешь, я так же сходил бы с ума от того, как много ты мне позволил, если бы считал, что это меня унижает? Мерлин, Гарри, Мерлин...
– Скорпиус не заметил, как его голос упал до шепота.

Каждое слово било по нервам - до добела стиснутых кулаков, до крупной нервной дрожи, до рефлекторно сокращающихся мышц. А потом Малфой прошептал его имя, и Гарри пропал. Не осознавая толком, что делает, он шагнул к Скорпиусу, схватил его за отвороты мантии и вздёрнул вверх, крепко прижимая к себе.

– Я не разрешал - прорычал в лицо, - звать меня по имени!
– и впился в губы злым и вместе с тем благодарным поцелуем.

Скорпиус судорожно вцепился в плечи Гарри, пытаясь устоять на ногах, хотя держал его Поттер крепко. Сердце внутри заходилось в бешеном ритме, кровь стучала в висках, а рот горел от поцелуя.

Неужели, все на самом деле? Неужели, Поттер действительно решился?

Какая-то часть Скорпиуса все еще хотела возмутиться и поспорить, что он волне может уже звать его и по имени. Но все остальное его существо буквально растекалось от блаженства, вновь почувствовав грубую силу Поттера.

– Раз так, - у Скорпиуса сбилось дыхание от поцелуя, - то могу я уже получить свое наказание?

Гарри зарычал, взмахнул рукой, и все папки и пергаменты, лежащие на столе, посыпались на пол, а в следующее мгновение их место занял Малфой. Отчётливо понимая, что снова ведёт себя как хренов насильник, но будучи совершенно не в силах остановиться, Гарри вжал Скорпиуса лицом в стол, задрал до пояса его мантию и с поистине садистским наслаждением разодрал в клочья дорогие брюки, помогая себе рвущейся на волю магией.

Скорпиус возбудился так быстро, что даже немного испугался. Мерлин, как же ему, оказывается, хотелось этого!

Он проехался членом по полированной поверхности стола и застонал. Развел ноги шире, дурея от желания. Хотел было сказать какую-нибудь колкость, но внутри будто тумблер включился, лишая всякой воли и подчиняя Поттеру. Скорпиус судорожно вздохнул и приподнял задницу.

Твою мать... Малфой не врал. Он действительно хотел этого - грубости, унижения, всего того, за что Гарри ненавидел себя эти дни.