Папа отвечает:

– Мы и несём её на место. Мы её дома взяли.

Но вахтёрша спорит:

– Руки вверх!

У неё, правда, пистолета не было. Но кобура была. Она этой кобурой в папу и прицелилась. А потом как засвистит в свисток.

Тут сразу директор зоопарка пришёл – господин Сосновский К. Ч. Он строго сказал:

– Это не наша обезьянка. Я всех своих хорошо в лицо знаю. Пропустите это создание. Этот гражданин на ней, наверное, зарабатывает, он фотограф. Пусть домой идёт.

«Хорошая мысль, – подумал папа. – Сейчас времена трудные, любой лишний заработок не помешает».

В этот раз в автобусе папа билет на Анфиску взял. Но она снова отличилась. Она билет съела. Тут контролёр возник:

– Ага. Опять без билета едете. Платите деньги.

– Но у нас был билет, – говорит папа. – Только мы его съели.

– Съели там или не съели, всё равно платите, – говорит контролёр. – Нам с каждого штрафа премия идёт.

– А вы настоящий контролёр или липовый? – спрашивает папа. – Сейчас много контролёров ненастоящих бывает.

– Ещё какой настоящий, – отвечает контролёр. – У меня даже книжечка есть.

И он папе книжечку показал: «Контролёр А. П. Иванов, настоящий».

Пришлось платить.

А когда домой пришли, смотрят, а у Анфисы в руках новая книжечка контролёрская.

– Анфиса, откуда это?

Анфиса к окну подошла и в окно на троллейбус пальчиком показала. С тех пор, если Вера и Анфиса во что-нибудь играли, в магазин, например, или в электричку, Анфиса всегда контролёром была. Она книжечку из кармана доставала и облизывала.

С тех пор как директор зоопарка сказал, что папа фотограф и что он на Анфисе зарабатывает, прошло совсем немного времени, а папа уже созрел.

«А чего, времена сейчас трудные, времени у меня свободного много, куплю фотоаппарат и буду детей с обезьянкой фотографировать. Одна фотография – сто рублей. За день я две учительских зарплаты нафотографирую».

Мама Наталья Алексеевна говорит:

– А если тебя твои ученики увидят?

– А что я такого плохого делаю?

– Ничего плохого, но учитель и мелкий бизнес как-то не совмещаются.

– А вот мы посмотрим, – сказал папа. – А вдруг совмещается.

Он купил фотоаппарат, который моментальные снимки делает, штатив купил, плакат написал:

и стал Анфису готовить.

Он нарядил Анфису в платьице, повязал ей на затылок бантик, и они пошли на набережную.

Папа стал прохаживаться с Анфисой на цепочке по набережной. Одна бабушка сердито сказала:

– Дожили! Уже детей на цепочке водят.

– Это не девочка. Это обезьянка, – объяснил папа.

– А то я не вижу, – спорит бабушка, – она же в платьице и с бантиком.

– И всё же это обезьянка, – говорит папа. – Я вас даже могу с ней сфотографировать, чтобы вы дома её как следует рассмотрели.

– Ой, – согласилась бабушка, – сфотографируйте меня. Мне на паспорт нужно. А обезьянку я отрежу.

Папа дал обезьянку бабушке и сфотографировал их вместе. А бабушка всё от Анфиски отклонялась. Чтобы её легче было отрезать.

– Вот вам фотография, – говорит папа. – С вас сто рублей.

– А у меня нет, – говорит бабушка. – Я же не в фотографию шла.

Папа подумал, подумал и вручил фотографию бабушке:

– Держите её на память обо мне. А у меня первый блин комом.

Папа ошибался, у него и другие блины пошли комом. Появился целый класс детей:

– Ой, дядя, сфотографируйте и нас.

– У меня столько и пленки нет.

– А вы нас всех вместе сфотографируйте с обезьянкой посредине.

– A y вас деньги есть? – спросил папа.

Тут паспортная бабушка вернулась:

– Как вам не стыдно с детей деньги спрашивать?

– Но это же мой заработок, – спорит папа.