Промышленность Франции работала на фюрера ничуть не хуже, чем у чехов с австрийцами. Список использованной для нужд Рейха французской бронетехники смотрится достаточно внушительно. На 22 июня 1941 года для действий на Восточном фронте было выделено два отдельных батальона трофейных машин. Танковые части с французской техникой действовали главным образом на флангах Восточного фронта. Так, в составе наступающей с финской территории армии «Норвегия» находился 211-й батальон, состоявший из 41 лёгких танков H-38/39 и 18 средних S-3. Другой батальон, отмеченный в документах под номером 102, был направлен на прорыв Перемышльского укреплённого района. В нём имелось 30 тяжёлых B1, в том числе 24 огнемётных. Наконец, ещё 1 S-3 придали бронепоездам, а 4 из них вместе с бронепоездом № 28 участвовали в штурме Брестской крепости.

Сборочный цех «Шкоды» готовит танки для Третьего Рейха

Наступавшая сперва на кишинёвском, а затем на одесском направлении танковая дивизия «Великая Румыния», наряду с LT-3, имела 7 лёгких R-3, из которых 41 был закуплен во Франции до войны, а прочие реквизированы у бежавших в Румынию поляков. Всего на советской границе к 22 июня 1941 года стояло 179 французских машин, что соответствовало парку полноценной танковой дивизии.

В дальнейшем количество французских танков в вермахте и вооружённых силах его союзников продолжало расти. Около сотни машин немцы передали Болгарии и Хорватии. Италия получила 109 R-3 и 32 S-3, часть которых воевала на Сицилии. Ещё 174 R-3 переделали в 47-мм противотанковые самоходки, а свыше сотни таких танков использовали как командирские машины батарей этих САУ или в отдельных взводах, придаваемых пехотным дивизиям.

520-мм французская гаубица Шнейдера была самым тяжёлым орудием, когда-либо обстреливавшим Ленинград

Из более быстроходных H-3 и S-3 немцы сформировали две резервные танковые бригады общей численностью более 00 машин. Впоследствии сформированные на их базе отдельные батальоны действовали против югославских партизан и участвовали в обороне Франции. Часть S-3 использовали для пополнения 21-й танковой дивизии, а около сотни Н-35 переделали в 75 – мм противотанковые САУ, 105-мм самоходные гаубицы и носители пусковых установок реактивных снарядов. До полусотни 7 и 105-мм самоходных орудий соорудили на базе лёгких FCM-36 и тяжёлых B-1, а всего последних служило в германской армии 160 штук, включая 60 огнемётных. Кроме собственно танков, не менее активно включались в состав германских частей и другие гусеничные боевые машины. На базе бронетранспортёра «Лоррэн» было установлено 170 75 – мм противотанковых пушек, 10 105-мм и 94 150-мм гаубицы. До 200 разведывательных танков AMR получили вместо снятых башен 81-мм миномёты. Наконец, свыше 600 лёгких бронетранспортёров UE хозяйственные немцы переделали в самоходки с 37-мм противотанковыми пушками, а ещё несколько сотен – в пулемётные танкетки и носители реактивных снарядов. Добавив сюда около трёх сотен танков правительства Виши, также неоднократно вступавших в бой с союзниками, получим цифру, переваливающую за три тысячи.

В 1941 году «французы» превосходили большинство германских танков по броневой защите, что делало их неплохим средством поддержки пехоты. Модернизированные B-1 всю войну оставались наиболее мощными огнемётными танками гитлеровского Евросоюза, и оснащённая ими рота особо отличилась при взятии Севастополя. Даже к началу Курской битвы из 6127 танков и самоходных орудий вермахта французских машин было около 700 (хотя к тому моменту они уже устарели и применялись главным образом в боях с партизанами). В общей сложности, Франция и Чехия предоставили в распоряжение Гитлера около 10 тысяч танков, самоходных орудий и базовых машин для их создания только своих разработок. Это почти вдвое больше, чем официальные союзники Рейха Италия и Венгрия, пополнившие танковый парк коалиционной армии лишь 6 тысячами боевых машин. Нельзя считать чисто немецкими и многие из остальных 43-х тысяч танков. Изрядная часть их вышла из цехов Австрии и Чехии, а ещё больше были изготовлены там частично. Например, танковые корпуса и башни почти всю войну производились на австрийских же заводах «Братья Бёлер» и «Шеллер Бекман», верхнедунайских железоделательных заводах в Линце, чешской фирме «Польди» в Кладно, французском автогиганте «Пежо» и других европейских предприятиях. С подобными мелочами вклад территорий, лежащих вне германской границы 1937 года, оказывается куда большим, чем представлялось раньше, и уж всяко превосходит долю ленд-лизовских танков в частях Красной Армии.

Наряду с танками и самоходными орудиями, объединённая Европа обильно снабжала армию фюрера другими видами бронетехники. В части вермахта поступило несколько сотен бронеавтомобилей реквизированных у разбитых армии Франции, Нидерландов и других стран, большая часть которых была использована на Восточном фронте.

Бельгийский тягач германской армии

Одних только броневиков «Панар» 178 к 1941 году немцы имели без малого две сотни. Уже упоминавшиеся лёгкие гусеничные бронетранспортёры UE использовались в качестве артиллерийских тягачей и различных транспортных машин. На базе другого французского полугусеничного бронетранспортёра – «Сомуа», устанавливались 75 – мм противотанковые пушки, 81-мм миномёты и установки для запуска реактивных снарядов. Большое количество устаревших или повреждённых танков переделывалось в транспортёры боеприпасов и ремонтно-эвакуационные машины, а их башни использовались для усиления долговременных огневых сооружений. Артиллерия старых танков широко применялась и для вооружения бронепоездов – в частности, башни французских D2 стояли на броневагонах, поставленных немцами для бронепоездов хорватской армии.

Для полноты картины попытаемся сравнить эту бронированную армаду с европейскими трофеями Восточного фронта. Здесь немцы и финны послали в бой примерно по три сотни захваченных советских танков и ещё некоторое количество передали румынам и венграм. Даже с учётом не попавших в боевые сводки получается немногим больше тысячи, да и те частично компенсируются трофейными машинами в Красной Армии. Не слишком велика и доля советских артсистем в оснащении немецкой самоходной артиллерии. Из без малого 19 тысяч гитлеровских истребителей танков 76-мм пушку Грабина получили лишь 764 САУ.

Не стоит забывать и широко распространённую в европейском союзе Гитлера производственную кооперацию. Тысячи танков и самоходок, формально считающиеся чисто немецкими, имели детали, изготовленные в оккупированных странах. Например, некоторые комплектующие для лёгких танков T-II, средних T-III и сконструированных на базе T-II 105-мм самоходных гаубиц «Оса» выпускались в Варшаве.

Европейские предприятия производили для Рейха и стрелковое оружие. Доминировали тут австрийские и чешские фирмы, но свою лепту внесли и другие партнёры. Из Бельгии в 1940–1944 гг. было получено более 200 тысяч автоматических пистолетов «Браунинг», а часть оккупационных войск во Франции получила выпускавшиеся после капитуляции страны автоматические винтовки MAS36.

Чрезвычайно значительную роль промышленность оккупированных стран сыграла и в снабжении гитлеровской армии артиллерией. С германских заводов в границах на 14 марта 1939 года (то есть включая австрийские) войска получили 16 39 37-мм, 9 68 0-мм и 234 3 75 – мм орудия, 2500 противотанковых пушек более крупного калибра, 80 128-мм, а также 463 40– и 75 – мм противотанковые пушки с коническим стволом. В то же время от Чехии к Германии и её союзникам попало 1724 37-мм и 755 47-мм орудий: из Польши – 621 37-мм пушка, от Австрии и Франции соответственно 507 и 823 47-мм орудий. Ещё 3872 французские 75 – мм полевые пушки были переделаны в противотанковые. Таким образом, всего на борьбу с вражеской бронетехникой было направлено 8128 орудий жертв оккупации. Считая примерно сотню бельгийских, нидерландских и норвежских, но без учёта ограниченно используемых 25-ммфранцузских противотанковых пушек – 16,2 % от продукции заводов Рейха.