— Время от времени принимаются поговаривать о новых походах, — заметил лорд Стэндиш.

— Одни только разговоры, — вздохнул архиепископ. — Нашествие Зла, равного которому по масштабам не случалось за всю историю, лишило нас мужества. Люди цепляются за свои наделы, снедаемые, должно быть, тайным страхом, что повторение затеи с походом приведет к поистине ужасающим последствиям. Зло превратило нас в трусов, заставило позабыть о том, что на свете возможна иная, лучшая доля.

В пятнадцатом веке, когда лузитанцы предприняли попытку выйти из застоя, вознамерились отправиться за море на поиски неоткрытых земель, Зло объявилось снова — на Иберийском полуострове. Все планы и намерения пошли насмарку, полуостров обезлюдел, а соседи преисполнились ужаса. Другими словами, мы имеем два неоспоримых свидетельства того, что Зло стремится удержать нас в бедности и невежестве, поскольку наши несчастья, как я уже говорил, придают ему сил. Нас низвели до положения скота: выгоняют на пастбища, где травы едва хватает на прокорм, и наслаждаются нашими мучениями. — Старец вновь провел ладонью по лицу. — Я раздумываю обо всем этом вечерами, перед тем как заснуть, и потому сплю просто отвратительно. Мне кажется, если подобное будет продолжаться, рано или поздно наступит конец всему. Свет гаснет, гаснет по всей Европе. По-моему, мы снова погружаемся в первобытную тьму.

— Вы с кем-то делились своими мыслями? — спросил лорд Дуглас.

— Кое с кем, — отозвался прелат. — Все предпочли притвориться, будто не понимают меня, пренебрегли моими опасениями.

Внезапно в дверь библиотеки постучали.

— Да, — откликнулся Стэндиш-старший. — Кто там?

— Это я, сэр, — сообщил голос Уэллса. — Я решил, что вы не откажетесь от рюмочки бренди.

— О, — сразу оживился архиепископ, — бренди — это хорошо, тем более что у вас оно просто замечательное, гораздо лучше, нежели в монастыре.

— Завтра утром, — пообещал отец Данкена, — я отправлю вам целый бочонок.

— Буду вам весьма признателен, — ответил елейным голоском прелат.

— Входи! — крикнул лорд Уэллсу.

Дверь распахнулась. Пожилой слуга, держа в руках поднос, на котором стояли бутылка бренди и три стакана, приблизился к очагу, разлил напиток и вручил стаканы сидевшим у огня. Когда он удалился, ступая почти неслышно в своих ковровых туфлях, архиепископ откинулся на спинку кресла и, прищурясь, поглядел сквозь стакан на пламя.

— Великолепно, — пробормотал он. — Какой нежный цвет!

— Сколько, по-твоему, человек должно быть в отряде? — спросил Данкен отца.

— То есть ты согласен?

— Я прикидываю, что к чему.

— Тебе предстоит совершить подвиг, достойный героической традиции твоего рода, — заметил церковник.

— Традиции тут ни при чем, — отрубил Стэндиш-старший. — Мне кажется, — прибавил он, обращаясь к сыну, — десятка человек вполне хватит.

— Слишком много, — возразил Данкен.

— Может быть. А сколько предлагаешь ты?

— Двоих, себя и Конрада.

— Двоих? — архиепископ от неожиданности даже поперхнулся бренди. — Кто такой Конрад?

— Наш скотник, — объяснил лорд Дуглас. — Знает толк в свиньях.

— Ничего не понимаю, — признался прелат.

— Мой сын дружит с Конрадом еще с мальчишеских лет. Собираясь на охоту или на рыбалку, Данкен обязательно берет с собой приятеля.

— Он в лесу как дома, — сказал Данкен, — потому что вырос там. Когда ему нечем занять себя, а такое случается, он обычно идет в лес.

— На мой взгляд, — буркнул архиепископ, — умение ориентироваться в лесу никоим образом…

— Ну почему же? — перебил Данкен. — Ведь нам придется путешествовать нехожеными тропами, верно?

— Кроме того, — сказал лорд Стэндиш, — Конрад отличается громадной физической силой. Около семи футов росту, приблизительно двадцать стоунов [4] мышц; ловок как кошка, наполовину животное, и, что самое главное, беспрекословно повинуется Данкену. Я уверен, он, если надо, умрет за моего сына. Из оружия он предпочитает дубинку…

— Дубинку! — простонал архиепископ.

— Видели бы вы, как он с ней обращается! — воскликнул Данкен. — Случись ему сойтись в схватке с десятком мечников, я бы не задумываясь поставил на Конрада.

— Предложение Данкена не лишено смысла, — проговорил лорд. — Вдвоем они будут двигаться быстро и скрытно, а при случае вполне смогут защитить себя.

— Мы возьмем Дэниела и Крошку, — прибавил Данкен.

— Дэниел — боевой конь, — пояснил владелец Стэндиш-Хауса, заметив недоуменное выражение на лице своего гостя. — Он стоит троих людей. Что касается Крошки, это кличка нашего мастифа, который натаскан в два счета расправляться с врагами.