– А если бы мне сказали, что я буду помолвлен с Гарри Поттером, - воодушевлённо начал Драко и смолк.
– Я бы сам сошёл с ума.

– Почему?
– искреннее недоумение в по-прежнему светящихся изнутри изумрудных глазах.

– Потому что я так об этом мечтал, дубина!
– не выдержал Драко и бросился целовать Гарри. Как сумасшедший. Гарри смеялся, но не сопротивлялся.

– Перестань, Драко, я же ничего не знал и не чувствовал тогда…

– Ага, представляю себе, с каким стуком упала на землю твоя челюсть, когда ты получил Многосущную вещь, - ухмыльнулся Драко.

– Да уж, что было, то было!

– Кстати, где она сейчас?

Гарри смутился и процвёл слабым румянцем на скулах.

– Ну-ка, признавайся!
– Драко оседлал Гарри и приготовился снова щекотать, пока не добьётся ответа.

– Только без пыток!!
– Гарри заёрзал, но освободиться не сумел.
– Ладно-ладно, расскажу, только без щекотки!

– Говори, - Драко, не меняя диспозиции, скрестил руки на груди.

– Она у меня на шее висит. Можешь снять и посмотреть, - после того, как отпала необходимость быть Паркером, Гарри снова превратил Многосущную вещь в тот же самый медальон и находил несколько извращённое меланхоличное удовольствие в том, чтобы пугать прохожих светом собственных глаз. Правда, большинство поклонников Мальчика-который-спас-мир находили этот свет совершенно очаровательно-инфернальным и не пугались, что злило Драко до потери пульса. Гарри никогда не возражал поклонникам, давая Драко лишнюю возможность попрактиковаться в Чарах и Трансфигурации, а потом возвращал всё, как было без малейшего ущерба первоначальному положению вещей, если не считать небольшого шока у подневольного практического материала для блондина.

Драко расстегнул цепочку и раскрыл медальон. Изнутри на него смотрело его собственное лицо.

– И что это значит?
– ляпнул блондин, не подумав.

– Возможно, это значит, что я - полный идиот, - предположил Гарри.
– Или что я совсем сошёл с ума на почве тебя. Но всегда, когда ты отходишь хотя бы на пару минут, я любуюсь твоим изображением.

Драко продолжал рассматривать себя в медальоне.

– Это тогда, когда мы встретились у озера?

– Ага. Мне опять снилось какое-то дерьмо, и я не мог заснуть. Не знаю, какое прекрасное успокаивающее видение, способное меня развлечь, я хотел найти на улице, но, к сожалению, встретил тебя, - Гарри злорадно показал Драко язык.

– Ах ты… - от возмущения Драко не мог найти подходящего определения и отшвырнул медальон в сторону.

– Любовь всей твоей жизни?
– помог Гарри, обхватывая ладонью затылок Драко и приближая лицо блондина к своему.

– Всё-то ты знаешь, - обиженно фыркнул Драко, пытаясь отвернуться.

– Ты мне сам сказал. Ну не дуйся… - их губы встретились, и все слова были забыты.

Многосущная вещь лежала поверх забытого учебника по Чарам. В камине торчала недовольная голова Северуса Снейпа, решившего поинтересоваться, как дела у этих двоих. Где-то внизу, в прихожей, возмущался всем на свете портрет миссис Блэк. На улице шёл дождь. В грязной пивнушке Мундугнус Флетчер выторговывал очередную партию краденых котлов. Альбус Дамблдор в своём директорском кабинете задумчиво грыз засахаренную лимонную дольку. Профессор Стебль по ошибке поливала мандрагоры самогоном, припрятанным в её подсобке с инструментарием для ухода за растениями ещё близнецами Уизли. Ремус Люпин в далёком лесу чесал лапой за ухом, пребывая в волчьем обличье. Мадам Максим наконец-то соглашалась выйти замуж за Хагрида. Недобитые Пожиратели Смерти удирали в Америку через океан. Дикое африканское племя Мумбо-Юмбо воевало с не менее диким африканским же племенем Мумба-Юмба. Пингвины в Антарктиде нещадно мёрзли. Земля вертелась вокруг своей оси. Солнце прилежно светило всем, от хищных лиан, которых Мумбо-Юмбо науськивали на Мумба-Юмба, до краденых котлов, давным-давно проржавевших и прохудившихся от неправильных условий хранения.

Двоим, целующимся на ковре в гостиной, не было до всего этого никакого дела. Когда их руки нашарили и начали расстёгивать пуговицы рубашек, голова чертыхнувшегося Северуса Снейпа помянула Вольдеморта в весьма двусмысленной ситуации и скрылась.

Когда Гарри Поттер и Драко Малфой были сосредоточены друг на друге, даже Тёмному лорду, возникшему перед ними в точно такой ситуации, какую поминал зельевар, пришлось бы выйти за дверь и поболтать с миссис Блэк, ожидая. Они сходили с ума друг от друга так старательно, что дождь, подчиняясь неосознанным волнам магии брюнета, прекратился. И солнце всё так же прилежно осветило сплетённые в любви тела.

Fin.

But to be continued…