Если бы кто-нибудь заглянул в подвал Поттеровского дома через пару часов, то имел бы прекрасную возможность стать пожизненным пациентом одной печально известной клиники.

На кушетке в окружении разбросанных подушек, задрав ноги и лениво потягивая вино из пузатых бокалов, лежали непримиримые соперники, бывшие негласные лидеры столь же непримиримых факультетов.

Рядом с кушеткой стоял изящный столик с гнутыми ножками.

( -Чиппендейл, - хвастливо Драко.

– Пижон,- комментарий Гарри )

На тонких фарфоровых тарелках из любимого сервиза Нарциссы Малфой лежали тонко нарезанная копченая фазанья грудка, сыр, фрукты и горький шоколад.

( - Жареной картошечки бы, - просительно Гарри;

– После вина урожая тридцать первого года?
– с ужасом Драко)

– Послушай, ты действительно думаешь, что здесь уютно?
– Драко неопределенно обвел бокалом скудно обставленный подвал.

– Да нет, пошутил. Хотя первые лет десять своей жизни я провел в гораздо менее приятном чулане.

– На жалость давишь?

– Констатирую, что привык в жизни обходиться минимумом. По-настоящему мне здесь не хватает только одной вещи.

– Какой?

– Картины.

– Может, тебе еще четки из философского камня?
– насмешливо фыркнул Драко.

– Нет. Только картину, - замотал головой Гарри и жалобно добавил: - Она над камином висит.

– Хочешь, принесу - здесь повесим?

– Хочу!

Слегка покачиваясь, Малфой встал и отправился за картиной. У него совсем из головы вылетело спросить, что это за картина, и где этот камин.

Начав поиски со спальни Поттера (мило, довольно мило..) , продолжив в гостиной (какая сволочь расставила столько бе-ме-ли??), затем в столовой ( ну, разбились, так разбились, будет повод новые купить… ), Драко очутился перед последней необследованной комнатой и заколотил в дверь.

– Открывай, Гермиона!

Гермиона, недовольная до глубины души тем, что ее оторвали от любимого занятия, открыла дверь. Она, само собой, спать вообще не собиралась, но в пижаму переоделась.

– Что случилось?

– Какие… чудные шортики!
– заплетающимся языком сделал комплимент Драко.

Вообще-то, он собирался сказать «прелестные ножки», но в последний миг опомнился и взял себя в руки.

– Повторяю по буквам - ЧТО ТЕБЕ?

– Мне …ик … картину.

– Какую?

Действительно, какую? Вспомнив мечтательный тон Гарри, Малфой пошел самым простым путем. Он изобразил такую же вдохновенно - безумную физиономию, добавил в голосе благоговения и повторил с придыханием:

– КАРТИНУ!

– Сейчас??

– Ага, очень посмотреть захотелось.

Гермиона хмыкнула и скрылась за дверью.

Через пару минут она появилась уже в халате, сунула в руки Малфоя резную раму и ехидно поинтересовалась:

– Что ты ночью с ней собираешься делать?

– В подвале повешу, - честно признался Драко, не успев придумать ничего более приемлемого.

И уточнил на всякий случай

– А это точно КАРТИНА?

– Пить надо меньше, - посоветовала Гермиона, снова захлопывая дверь.

– Может быть, и надо, - согласно пробормотал Драко, спускаясь в подвал.

Гарри в ожидании сотрапезника ( или вернее сказать - собутыльника?) пристроил себе под голову подушку и прикрыл глаза.

Драко замер на пороге.

Черт. Он ни разу не видел Поттера таким расслабленным.

И уж тем более никогда так пристально не разглядывал.

– А ты симпатичный, - вдруг брякнул он вслух и слегка смутился, когда Поттер распахнул зеленые глазищи и уставился на него, открыв рот от неожиданности.

И уж совсем смутился, услышав в ответ тихое:

– Ты симпатичнее…

Оба замолчали. Почувствовав, что пауза слишком затянулась, Драко встряхнулся.

– Где у тебя гвозди?

– Надо же, тебе знакомо слово «Гвозди», - хихикнул Гарри.

И добавил:

– Малфой, а где у тебя палочка?

– Да, действительно, - Драко, никак не отреагировав на подковырку Гарри, что само по себе было уже почти диагнозом, притом неутешительным, взмахнул рукой, и картина оказалась на противоположной стене.