Шрифт:
— Это личная инициатива моего водителя, — попытался оправдаться Лев Маркович. — Я никому не рассказывал о нашей встрече. Это он сам решил проследить за нами. Но ведь вам же удалось уйти. Давайте не усложнять ситуацию. Давайте договоримся…
— Давай договоримся. Твоя жена у нас. И будет у нас, пока не подпишешь все документы. Так что бери очки и жди звонка, — сказал мужчина с довольным смешком.
— Вот видишь, Николай, что ты наделал! — в сердцах сказал Лев Маркович, как завороженный глядя на свой мобильный. — Они жену забрали!
— Елену Павловну?! — ахнул Николай.
— Ну да, ну да… — закивал головой Лев Маркович. — Лизонька убежала, так они Леночку схватили. А у нее такое слабое сердце… Такое слабое сердце…
Лев Маркович откинулся на сиденье. И вновь ожил его мобильный. На дисплее высветился номер телефона Лизы.
— Ну что, забьем стрелку? — прохрипел знакомый голос.
— Говорите поскорее где и когда, — попросил Лев Маркович. — Я готов подписать любые бумаги. Только Леночку, жену мою, освободите. У нее очень слабое сердце…
— Через два часа на Красной площади у входа в собор Василия Блаженного. Не забудь очки и бумаги. Они ведь у тебя? — спросил звонивший и, не дожидаясь ответа, отключился.
Лев Маркович взглянул на часы. Вернуться домой за очками он не успеет. Значит, оставалось лишь заехать по пути в магазин и купить новые. И он снова пожалел, что до сих пор не приобрел себе вертолет или самолет.
— Куда едем? — спросил Николай, который уже догадался, что планы хозяина вновь изменились.
— В магазин «Оптика», — попросил Лев Маркович.
Лев Маркович набрал телефон старшего лейтенанта Корикова.
Тот долго не отвечал, а когда наконец отозвался, бросил недовольно:
— Ну, чего вам еще?! Мы наблюдаем за домом, где сейчас находится ваша дочь. Ее оттуда не вывозили. Значит, она там. Как только создастся благоприятный момент, мы ее освободим.
— Пока вы там наблюдаете, — раздраженно сказал Лев Маркович, — дочь сбежала.
— Ну и отлично! — чуть взбодрился Кориков. — Значит, нам можно снимать наружку.
— Подождите, но они похитили Леночку! — волнуясь, выпалил Лев Маркович.
— А кто такая эта Леночка? — спросил Кориков. — Любовница ваша, что ли?
— Какая любовница! — возмутился Лев Маркович. — Леночка — это жена, слышите, это моя жена. И они ее похитили! А у Леночки такое слабое сердце!
— А условия? Какие они выставили вам условия? — поинтересовался Кориков.
— Все те же… условия все те же. Но теперь у них Леночка. И я встречаюсь с ними через два часа, — сказал Лев Маркович, затем отключил телефон и покосился на водителя. Николаю, как он считал, совсем необязательно было знать, где именно он будет встречаться с теми, кто похитил его жену. А старший лейтенант Кориков вполне может вычислить его местонахождение по маячку.
— Ну вот, Николай, как только мы купим очки, ты припаркуешься где-нибудь во дворе и останешься меня ждать, — строго сказал Лев Маркович. — И чтобы без фокусов.
— Хорошо, — кивнул Николай, не скрывая обиды.
Лев Маркович понимал, что, если Николай будет где-то неподалеку маячить, встреча может сорваться. И был почему-то уверен, что старший лейтенант Кориков, если что, обязательно придет ему на помощь.
Глава 9
Анжела наконец поняла, что ее новый охранник Константин имеет над ней не только чисто физическую, но и эмоциональную власть, но избавиться от этого наваждения даже не пыталась. Впрочем, ей этого и не хотелось. В ранней юности Анжеле казалось, что деньги решают все проблемы. Но, еще и года не прожив в Америке с богатым, но старым, а потом еще и больным мужем, Анжела на своем теле прочувствовала, что не в деньгах счастье. Муж был болен, но ревнив. Она боялась не то что с кем-то вступить в связь, но даже лишний раз заговорить с мужчиной на улице или в магазине, офисе. Повсюду ей чудились его глаза и уши. Ведь на кону стояло целое состояние, которое в конце концов оказалось в ее руках. Но теперь появилась новая проблема. Теперь она просто панически боялась быть обманутой. С одной стороны, ее молодое, полное сил и энергии тело изнывало без ласки сильных рук и горячих и упругих мужественных губ. Но с другой, те красавчики, которых она была не прочь затащить в постель, были не то что не богатыми, они были бедными. Когда Гарик ввел ее в высший свет и она познакомилась с теми, у кого, как и у нее, имелись немалые средства, она открыла, что новые русские олигархи холодны и скучны, а их сыночки настолько инфантильны, что даже думать о каких-то с ними отношениях ей не хотелось.
Гарик, который усиленно сватал ее то за одного, то за другого богатого холостяка, в конце концов разозлился и в сердцах бросил:
— Живи тогда с сантехником или охранником!
И вот эти его слова и оказались пророческими. Охранник Константин не просто удовлетворил все ее накопившиеся за долгие годы воздержания желания и фантазии, но и, она это чувствовала, сделал ее по-настоящему счастливой.
Самое странное, что ее даже перестало тянуть в казино, к которому она пристрастилась еще за океаном, пытаясь этой страстью заглушить совсем другие свои страсти и желания. Она и не заметила, как Константин всего за несколько дней, по сути, стал хозяином в ее доме. И ей это нравилось. Анжела даже подумывала о том, чтобы сделать предложение Константину, — сам он, ясное дело, никогда не решится сказать, что готов стать ее мужем. Константин был едва ли не единственным мужчиной, которого она не поправляла и не принуждала называть ее на американский манер Анжелой — с ударением на первом слоге.
Однако, как поняла Анжела, Константин был совсем не так прост, как показалось ей вначале. У него, похоже, кроме их совместной, была еще своя, параллельная и далеко не спокойная жизнь. И когда остывал любовный жар и к ней возвращалась способность трезво мыслить, в голову лезли вопросы, настоятельно требовавшие ответа.
Что за бумаги он смотрит по ночам в кабинете, что за странные люди с внешностью уголовников стали без ее ведома появляться в их доме и, главное, о чем это Константин неустанно говорит, спорит и даже ругается с Гариком? Кое-что он ей рассказал и даже, можно сказать, взял ее в свои сообщницы. Идея с созданием эксклюзивной финансовой пирамиды ей понравилась. Но ей все равно казалось, что от нее что-то скрывают.