Все вокруг, включая меч и самого Грегора, было заляпано красной жидкостью, которая действительно очень напоминала кровь. Грегор вытер руку об рубашку, и на ней остались красные пятна. Он чувствовал себя совершенно обессиленным.

Грегор развернулся и пошел прочь от этого меча, от этих шариков, от подземных, которые шепотом о чем-то взволнованно переговаривались между собой. С других сторон стадиона бежали к пушкам другие подземные, до которых уже дошли слухи о том, что произошло. Он почти физически ощущал тяжесть их взглядов, и кто-то, возможно, Марет, позвал его по имени. Грегору стало трудно дышать.

Неожиданно перед ним появился Арес.

— Я знаю место. — Он сказал только это, ни слова больше.

Грегор почти на автомате вскарабкался на его спину, и они полетели. Вслед им неслись голоса, кто-то звал Грегора, но Арес не останавливался. Летели они в сторону, противоположную от ворот Регалии.

— Тебе не помешает взять с собой свет, — указал Арес на ряд горящих возле туннеля, в который они направлялись, факелов, и Грегор захватил один из них. В свете факела его рука лоснилась и казалась окровавленной. Он отвернулся, чтобы этого не видеть.

Арес нырнул в боковой туннель, который, в свою очередь, тоже раздваивался. Наконец они оказались у небольшого подземного озера, окруженного множеством маленьких гротов. Арес протиснулся в один из них. Удивительно, но узкий вход вел в довольно широкую и высокую пещеру, свод которой сверкал и искрился от росших на нем кристаллов.

Грегор слез со спины Ареса и ступил на каменный пол пещеры. Он сел, уткнувшись головой в колени, и попытался восстановить дыхание.

— Что там было?

Как он ухитрился разбить все пятнадцать шариков? Он же до этого, когда тренировался с Маретом, никакой особой ловкости не проявил… Но когда эти «кровяные» шарики в него полетели…

— Ты видел, Арес? Ты видел, что я сделал? — спросил Грегор.

Над стадионом парило несколько летучих мышей, но Грегор не был уверен, что Арес был среди них. Арес несколько секунд молчал, не двигаясь и не глядя в сторону Грегора, а потом ответил:

— Ты разбил все кровяные шарики.

— Я их все разбил, — эхом отозвался Грегор, все еще не в силах в это поверить. — Но ведь… ведь я даже толком меч держать не умею!

— Видимо, ты быстро учишься, — сказал Арес, и Грегору это почему-то показалось смешным.

Он оглянулся по сторонам и увидел, что в пещере были запасы еды, одеяла, факелы…

— А что это за место? — спросил он. — Что-то типа убежища?

— Да, это мое убежище. Когда-то оно было общим для нас с Генри. Мы убегали сюда, когда нам надоедало быть с остальными. А теперь это больше чем убежище — это мой дом.

До Грегора не сразу дошел истинный смысл этих слов.

— Так ты… ты не живешь с другими летучими мышами? Я думал… я думал… мы же с тобой породнились, а значит, с тобой все должно быть нормально, ну, то есть — вся эта история с Генри и вообще… я думал — все улажено?

— Да, это спасло меня от изгнания. Официального изгнания. Но никто, кроме Авроры и Люксы, теперь не разговаривает со мной, — ответил Арес.

— А как же… Викус? — Грегор, пораженный, забыл на минуту о собственных проблемах.

— А, ну да, еще Викус. Но он всегда со всеми разговаривает, — сказал Арес без особого воодушевления.

Грегор и вообразить не мог, насколько плохи дела у Ареса. Тот избежал физического изгнания, но уже не был своим в Регалии, раз и навсегда став чужаком. А тут еще Грегор — вернулся и принялся командовать и помыкать им как слугой.

— Слушай, прости меня за вчерашнее, мне правда очень жаль! — сказал Грегор. — Я просто жутко испугался за Босоножку, вот на тебя и сорвался.

— Ну, я тоже был не в духе, и ты тут ни при чем, — ответил Арес.

Что ж, это было неплохое начало — напряжение между ними стало спадать.

Но Арес все еще оставался для Грегора совершенным незнакомцем.

— А как вы с Генри сошлись? — вдруг с бухты-барахты выпалил он. Может, это не слишком вежливо — спрашивать о таких вещах, но Грегору действительно хотелось знать.

— Генри выбрал меня, потому что я был диким и все знали, что я частенько нарушаю правила нашего народа. А я выбрал Генри, потому что он был королевских кровей, и мне это льстило, к тому же под его покровительством я мог чувствовать себя безнаказанным, — ответил Арес. — И знаешь, это было не так уж плохо. Мы везде летали вместе, у нас было много общего. Мы почти во всем совпадали друг с другом. Почти. Не совпали только в одном…

Значит, среди летучих мышей Арес был своего рода бунтарем. Понятно, именно такую летучую мышь и должен был выбрать Генри.