Шрифт:
Выступавшие называли Филатова больной совестью нации, камертоном, по которому мы должны проверять себя. И еще много говорили о подвиге Нины Шацкой. Верной жене, любимой женщине, музе Филатова. На много лет она стала сиделкой, няней у постели больного мужа, много раз чудом вытаскивала его из объятий смерти. И продлила жизнь Леонида на целых девять лет. «Я как мужчина выражаю восхищение Ниной», – заявил друг семьи Михаил Горбачев. Его поддержали Николай Губенко, Никита Михалков, Андрей Вознесенский, Леонид Ярмольник…»
Ю. Волосатая, А. Зайцев («Жизнь»): «На сцене Большого зала рядом с гробом посадили родственников и самых близких друзей Филатова. Вдову актера Нину Шацкую бережно поддерживал под руку сын Денис. Рядом с ним, у изголовья гроба, сидел Валерий Золотухин. Все время, пока шла панихида, он почти не поднимал головы. Замер, прощаясь с человеком, с которым его очень многое связывало. И хорошее, и плохое. Женщина, которую они оба очень любили. Сын, которому оба отдали часть души. Театр, которому служили верой и правдой, но оказались на разных подмостках…
Каждый из выступавших говорил слова благодарности Нине Сергеевне. За ее любовь и преданность, которые продлили Леониду Алексеевичу жизнь. А Нина Сергеевна не отрываясь смотрела на своего любимого Леню и, казалось, даже не слышала соболезнований. В какой-то момент ей стало совсем плохо. Сын и друзья покойного мужа подхватили ее под руки и увели за кулисы. Дежуривший на панихиде врач дал ей успокоительное…
Когда панихида подошла к концу, все встали. Траурную тишину разорвали громовые аплодисменты. Великому актеру аплодировали в последний раз.
Вдоль аллеи, ведущей к могиле Филатова на Ваганьковском кладбище, выстроились солдаты почетного караула. Под залпы салюта и гимн России гроб с телом актера опустили в землю. Нина Шацкая первой бросила горсть земли в могилу и, отойдя в сторону, смотрела, как на свежий холмик ложатся охапки цветов.
– А ведь Леня знал, предчувствовал, что скоро уйдет, – рассказал «Жизни» друг Леонида Филатова Борис Галкин. – Примерно за месяц до болезни мы с ним встречались, говорили о жизни, о моих ролях, о его книгах. И вдруг он замолчал на минуту, а потом сказал: «Мне ведь немного осталось. Скоро я уйду…»
Глава пятьдесят седьмая
Памятник
После смерти Леонида Филатова встал вопрос о сооружении памятника на его могиле. Эта эпопея длилась почти три года, поскольку не было необходимых средств – много денег ушло на лечение актера (каждые сутки его пребывания в ЦКБ обходились в 300 долларов). Однако в конце 2004 года близкие и друзья покойного решили форсировать события и установить памятник ко второй годовщине со дня ухода Филатова. О том, что из этого получилось, рассказывает корреспондент «Экспресс газеты» С. Орлова:
«– Эскиз надгробия взялся разработать Давид Боровский, – рассказала „ЭГ“ Валерия Гущина, директор Гильдии киноактеров Союза кинематографистов России. – Давид Львович – один из лучших российских скульпторов, он больше 30 лет работает в Театре на Таганке, оформляет спектакли Юрия Любимова.
Скульптор решил, что не стоит делать пышный монумент и высекать каменную копию Филатова. Он предложил соорудить невысокое надгробие в виде плиты, а на нем изобразить лежащий крест. Друзьям Филатова Александру Адабашьяну и Леониду Ярмольнику идея понравилась. Последний, чтобы ускорить дело, даже купил для надгробия мрамор редкой красоты. Но, как выяснилось, поторопился.
Друзья почему-то не сразу вспомнили, что эскиз надо показать Нине Шацкой, вдове Филатова. А когда показали, то случился конфуз. Она раскритиковала макет в пух и прах, сказав, что надгробие слишком низкое – около 40 см над землей: зимой его засыплет снегом, а летом на него, не дай Бог, будут присаживаться экскурсанты, которые толпами бродят по Ваганьковскому кладбищу. К тому же ей хочется, чтобы над могилой мужа возвышалась его каменная фигура.
Друзья справедливо рассудили, что последнее слово все же за родственниками.
– Мне было очень тяжело отказываться, но я отказалась, – говорила всем Нина Шацкая. – Леню Ярмольника я люблю, уважаю, обязана ему многим. Обожаю и Боровского, он действительно гений. Но мне их идея не понравилась.
Ярмольник, закусив губу, не подал виду, что обиделся. Камень, который так и не понадобился, он увез из мастерской Боровского в неизвестном направлении. С тех пор ни он, ни Адабашьян на эту тему даже говорить ни с кем не хотят.
Вдова решила обойтись без помощи друзей супруга. В июне 2005 года она обратилась в Гильдию киноактеров с просьбой собрать деньги на памятник…»