Поэтому естественно, что мудрец по имени рав Кахана задался базисным вопросом: откуда известно, что убить животное так, чтобы его мясо было дозволено к употреблению в пищу, можно только перерезав ему горло? Ведь, помимо прочего, такой закон делает фактически невозможной вроде бы разрешенную Торой охоту, где зверей чаще убивают, чем ловят!

Ему ответили: мы учим это из Торы, из главы, посвященной жертвоприношениям, где сказано: «И зарежет (шахат) тельца» (Левит 1,5).

Слово шахат можно разбить на две части: шах и хат. Слов шах можно истолковать как однокоренное к «склоняться», «нагибаться»; слово хат — как однокоренное к «очищаться». Все это было истолковано следующим образом: ритуальное убиение (шхита), оно же «очищение», должно производиться на том органе, при посредстве которого животное нагибается; ясно, что речь идет о горле.

Мудрецы возразили: если убиение действительно должно производиться на сгибающемся органе, то отчего не на хвосте, который уж точно все время сгибается!

Им ответили: мы говорим о шах, сгибании, подразумевая, что искомый орган до того, как согнулся, был прямым, в то время как хвост всегда согнут и прямым не бывает; однако горло (в данном случае, имеется в виду шея) то согнуто, то прямо.

Мудрецы снова возразили: в таком случае речь может идти об ухе, которое уж точно иногда стоит прямо, а иногда согнуто (опущено).

Им ответили: ухо никак не подходит, поскольку его отрезание не убивает животное.

Мудрецы парировали: быть может, необходимо начать убиение с отрезания уха и продолжать резать, пока нож не дойдет до органа, повреждение которого станет причиной смерти животного?

Это возражение было принято. Действительно, признали мудрецы Талмуда, невозможно привести аргумент из Библии (тем более из Торы), доказывающий, что убивать животное нужно, перерезая ему горло; этот закон был передан нам изустно от древнейших поколений.

Мудрец по имени рав Еймар также попытался найти источник закона о перерезании горла непосредственно в Торе. Он сослался на следующий стих: «То зарежь (везавахта) из крупного и из мелкого скота твоего» (Второзаконие 12,21). Слово завахта может быть разбито на две части: зав и хат. Слово зав указывает на истечение жидкости, слово хат — на перелом или разрез, из этого делается следующий вывод: убиение должно совершаться на органе, из которого вытекает жидкость; ясно, что это горло, из которого вытекает кровь.

Мудрецы возразили: почему это не нос, из которого вытекают различные выделения?

Им ответили: жидкость должна вытекать вследствие разреза, а из носа выделения вытекают без всякого разреза, сами собой.

Мудрецы снова возразили: быть может, органом, на котором должно совершаться убиение, является сердце, из которого кровь польется-таки после разреза?

Это возражение было принято: действительно, невозможно привести аргумент из Библии, доказывающий, что убивать животное нужно, перерезая ему горло; этот закон был передан нам изустно от древнейших поколений.

Один из мудрецов Мишны, рабби Ишмаэль, также попытался найти источник закона о перерезании горла непосредственно в Торе. Он вернулся к уже упомянутому стиху: «И зарежет (шахат) тельца» (Левит 1,5). Слово шахат можно с некоторой натяжкой (с подстановкой буквы сын вместо родственной буквы шин) заменить словом сахат. Слово сахат разбивается на две части: сах и хат. Сах естественно истолковывается как речь, издавание звуков, хат — как очищение. Отсюда следующая интерпретация: убиение должно производиться на органе, при посредстве которого животное издает звуки; ясно, что это горло.

Мудрецы возразили: почему не язык? Ведь язык, как и горло, издает звуки!

Им ответили: язык не подходит, ибо даже если его отрезать, животное не умрет.

Мудрецы вновь возразили: быть может, следует начать убиение животного с отрезания языка и продолжать резать до тех пор, пока дойдут до органа, повреждение которого станет причиной смерти?

Это возражение было принято: действительно, невозможно привести аргумент из Библии, доказывающий, что убивать животное нужно, перерезая ему горло; этот закон был передан изустно от древнейших поколений.

Вавилонский Талмуд, трактат Хулин 27а

В праздничный день запрещается есть голубей, находящихся в голубятне, если они не были выбраны заранее, до наступления праздника. Спрашивается, что произойдет, если для съедения в праздник были заранее выбраны черные и белые голуби, но когда за ними пришли, выяснилось, что черные голуби находятся там, где были белые, и наоборот?