– Но ведь я же не хожу в розовых сандалиях с цветочками, – снова улыбнулся странный человек. – Да и как вас следует понимать, сударыня – выжил, в смысле, «из ума»? Так это проще простого – все из него выжили, поэтому-то в эту, как вы ее назвали, Страну чудес никто и не может вернуться. Хотя, это с корее Зазеркалье – все наоборот, но при этом такое же, как внизу… – разговорился человек в шляпе, но Алиса тихонько прошептала:

– Серое…

– Что? – не расслышал Шляпник, повернув голову к Алисе, отчего та чуть не упала, но, обхватив шею этого человека, она снова сказала:

– Все такое же серое…

Алиса вдруг поняла, что пошла не тем путем, обманывая себя, что это в сказке слишком приукрашен путь в Страну чудес, а оказалось, что это она, Алиса, все как всегда напутала и попала не туда. Здесь нет, не может быть и никогда не было других красок, кроме оттенков серого. Здесь люди никогда не убивали времени. Здесь никогда не было весело, как в Стране чудес, и никогда не улыбался Чеширский Кот. Все это оказалось лишь шахматной доской из Зазеркалья, причем Алиса попала на какую-то слишком – нет, не черную даже – мрачную клетку.

Неожиданно человек остановился и поставил Алису на землю, после чего подошел к казалось бы обычной бетонной стене и с легкостью отодвинул ту в сторону. За ней оказалась маленькая комнатка, огороженная теперь лишь какой-то красивой решеткой. Хозяин этой комнатки нажал на рычажок где-то в стороне, и в комнатке включился свет. Человек сдвинул и решетку, но только не насовсем – она сложилась, словно гармошка, и уже не препятствовала проходу. Шляпник взял Алису под мышки и перенес ее в эту комнатку, а затем снова, только уже изнутри, поставил муляж стены на место, задвинул решетку и нажал на одну из десятка кнопочек, располагавшихся рядом с решеткой. На трех оставшихся стенах висели невероятно красивые и большие картины, которые ни в какое сравнение не шли с теми, которые Алиса видела в книжках, причем эти были еще огорожены по краям резными рамами.

После того как Шляпник нажал на кнопку, лампочка, висевшая на потолке, мигнула несколько раз, а где-то в стороне, за левой стенкой комнаты, что-то зажужжало и застукало, медленно набира я обороты. А потом комната вдруг стала опускаться, да так резко, что Алисе на секунду показалось, что вот сейчас она и нашла пресловутую кроличью нору и падает теперь в нее в этой красивой коробочке вместе с безымянным человеком. Но тот, видимо, заметил любопытство девочки и первым прервал молчание:

– Прежде чем мы войдем в мою скромную обитель, позвольте спросить ваше имя.

– Алиса, – протянула руку девочка, что явно смутило большого человека, но тот ее все-таки пожал.

– Я должен был догадаться. Страна чудес и все такое… – лишь протянул он в ответ. Но Алиса не останавливалась и твердо решила узнать его имя.

– А как вас зовут?

– Опять-таки – сложный вопрос, – он снова попробовал было увернуться от ответа, но Алиса настойчиво прервала его:

– Странно, мне пока еще восемь лет, но сомнений ваш вопрос у меня не вызвал.

– Но что изменится, е сли я назову свое имя, а? – человек склонился над Алисой и внимательно посмотрел в стекла ее противогаза. – Ведь если бы я тебя называл, скажем, Пирожком, ты же не перестала бы быть маленькой девочкой, выбравшейся впервые со своей родной станции, причем сразу же на поверхность? Что изменится, когда я назову свое имя? – повторил он свой вопрос.

– Так я вас лучше запомню, – выдержала Алиса этот взгляд. – Да и про себя мне называть вас будет проще.

– А как сейчас, Алиса, ты называешь меня? – он присел на корточки перед ней с явно заинтересованным видом.

– Шляпник, – не испугавшись, ответила Алиса. – Безумный Шляпник.

– Безумный Шляпник? Нет, вы слышали? – обратился к кому-то тот. – Ха! Шляпник! – человек вскочил снова на ноги и расхохотался так, что Алиса неодобрительно добавила про себя: «Безумный». – Чертяка Кэрролл! – человек снял с головы свою шляпу, повертел ее в руках и отдал ее Алисе. – Держи! Е сли тебе так удобнее, можешь называть меня Шляпником. Хороший день! – снова усмехнулся он, явно пребывая в приподнятом настроении. И вдруг что-то дзынькнуло наверху и комната остановилась. – К черту, долой все это! – выдохнул Шляпник, снимая с себя еще и маску – несмотря на то, что передняя ее половина была прозрачной, другая была сделана из какого-то блестящего черного материала.

Наконец-то Алиса увидела лицо Шляпника – оно было изможденным и худым, белая кожа во многих местах сползала, оставляя вместо себя красные пятна, тонкие губы были как будто совсем бескровными, и только бегающие глаза навыкате придавали жизни этой посмертной маске. Его некогда курчавые золотистые волосы лишь местами напоминали о своей былой красоте.

Хозяин комнатки открыл ее прежним манером, только вместо муляжа стены оказались обычные гермоворота – такие же, только чуть больше, видела на станции Алиса, не раз провожавшая отца на работу.