С Женей Бабичем Бобров провел свои первые матчи и до сих пор играет с ним вместе. У них много общего в характере, во вкусах, и биографии их тоже очень схожи. Бабич и Бобров — почти ровесники, почти в одно и то же время взяли они в руки клюшки. И у Бабича старший брат, так же как у Боброва, был отличным хоккеистом; и в армию они пошли в одно время, и майорские погоны надели почти одновременно.

«Самоотверженный Макар» — так называют Женю товарищи. И почему он получил это прозвище? По имени отца или, может быть, по поговорке, что на бедного Макара все шишки валятся? Да, во время игры на Бабича обычно валятся все шишки, и вот теперь многие считают, что в неудаче первой пятерки ЦДСА виноват Бабич.

Нет, Бобров не верит этому.

— В неудачах, постигших команду, не виноват никто из нас в отдельности и вместе с тем виноваты мы все, — говорит Бобров. — Виноваты мы в том, что утеряли дружескую связь, стали играть разрозненно, каждый за себя. Вот и получилась дробь вместо единицы. Надо возвращаться к испытанной тактике. Что приносило нам всегда неизменный успех? Слитность? Надо вернуть ее. И как можно быстрее. Да, вопрос о поездке советской команды в Стокгольм решен положительно. Будем оспаривать первенство мира. Так неужели же наша пятерка не будет первой пятеркой сборной команды страны?..

С этого дня команда ЦДСА не проиграла больше ни одной встречи, но утраченного восполнить не смогла, и уже в Москве, заканчивая борьбу за первенство страны, должна была довольствоваться вторым местом. А когда после ряда международных встреч, проведенных у себя дома и за рубежом, сборная команда СССР, составленная из сильнейших игроков, садилась в самолет, среди них можно было увидеть Всеволода Боброва, Евгения Бабича, Александра Виноградова, Павла Жибуртовича, Виктора Шувалова, их молодых товарищей по команде — защитников Дмитрия Уколова, Генриха Сидоренкова, нападающего Александра Комарова, вратарей Николая Пучкова и Григория Мкртычана. И рядом с ними заняли места в самолете их недавние противники, доставившие армейцам столько неприятных минут, — хоккеисты «Динамо» и «Крыльев Советов», составившие вторую и третью пятерки.

Еще недавно динамовец Кузин забивал в ворота ЦДСА решающую шайбу, сейчас он мирно беседовал с вратарем армейцев Пучковым. Давно ли Бобров с трибуны свердловского стадиона, забыв обо всем, следил за стремительными атаками хоккеистов «Крыльев Советов» — Бычкова, Хлыстова, Гурышева, Кучевского — на ворота его команды, а теперь эти четыре молодых спортсмена ждали совета, поддержки от него, их капитана. Три команды-соперницы стали одной командой, командой СССР.

Много раз приходилось вылетать за рубеж Всеволоду Боброву и его товарищам. Они не раз выступали на ледяных полях Швеции, Чехословакии, Финляндии, но еще никогда не ощущали такой ответственности, как теперь. Ведь то были товарищеские встречи, а сейчас им предстояла борьба с сильнейшими командами за первенство мира. Впервые они должны были встретиться с многократными победителями мирового первенства — канадскими хоккеистами. И сколько бы они ни слышали об этих рослых, сильных, уверенных в себе игроках, они не могли четко представить себе их подлинную силу. Ну что же, теперь оставалось ждать недолго. Уже сегодня, 19 февраля, они встретятся с канадцами.

Первые, кого они увидели, прибыв в Стокгольм и войдя в гостиницу «Мальме», — неизменный приют для всех спортсменов, посещающих столицу Швеции, — были канадцы. Да, это были действительно спортсмены, словно созданные для хоккея с шайбой, -— рослые, как на подбор, широкоплечие, молодые. Они стояли группой в вестибюле гостиницы и смотрели на входящих хоккеистов СССР.

— Ну и здоровы! — сказал Бабич Боброву. — Такой толкнет, через бортик вылетишь!

— Тебе ли бортиков бояться, Макар!

— А я и не боюсь, — ухмыльнулся Бабич.

Новая встреча с канадцами произошла на следующий день. Когда советская команда проводила тренировочные занятия, внезапно на трибунах появились знакомые уже советским игрокам рослые, плечистые парни в легких пальто, с непокрытыми головами. А тут, как на грех, шайбы летели мимо ворот, защитники сбивались, путались, и тренер сборной Аркадий Иванович Чернышев то и дело останавливал тренировку. Минут через десять Бобров увидел, что канадцы двинулись к выходу. Один из них засмеялся и махнул рукой. «Ну что же, пусть считают, что мы играем плохо», —подумал Бобров.

26 февраля команда СССР начала борьбу встречей с командой Финляндии и добилась внушительной победы со счетом 7 : 1. Но чего стоила эта победа после успеха канадцев; ведь они буквально разгромили финнов, забросив в их ворота двадцать шайб. Каждый новый успех советской команды отодвигался как бы на второй план еще более внушительными успехами канадцев. Они подавляли всех мощью атак, и над воротами их противников то и дело сигналом бедствия вспыхивала красная лампочка.

При каждой возможности Всеволод Бобров и его товарищи приходили на стадион и внимательно наблюдали за игрой канадской команды. Конечно, трудно сравнивать скорость самолета со скоростью хоккеиста. И все же движения игроков по ледяной площадке напоминали бреющий полет самолета. Само снаряжение спортсменов как бы говорило о том, что здесь человеку приходится иметь дело с большими скоростями, что каждый его шаг требует виртуозного «пилотажа», исключительной смелости, молниеносной реакции, а каждая оплошность грозит аварией.

Массивные канадцы казались еще более громоздкими в своих костюмах. Особые козырьки защищали ахилловы сухожилия, мышцы бедра, ключицы, бицепсы. В ткани их костюмов были вшиты фибра, фетр, кожа. Только головы канадцев оставались непокрытыми, в то время как советские спортсмены играли в кожаных шлемах.

Здесь, в Стокгольме, на льду Королевского стадиона, поединки хоккеистов довольно часто напоминали схватки борцов, а иногда по темпу и обилию обманных движений походили на бокс. На лед выезжали свежие, полные сил, отлично тренированные спортсмены, но уже через две-три минуты они покидали поле, изнемогая от усталости.