У Заваркиной тогда горел отчет. Был конец жаркого летнего месяца, и многие работники по всему центральному округу уходили в отпуск. Отчет должен был быть немедленно предоставлен, потому что без него невозможно было подсчитать сотрудникам зарплату и отпускные. Но техподдержка провайдера сообщила, что интернета не будет три дня (это, видимо, их стандартная фраза). Анфиса решилась на отчаянный шаг: уйти работать домой.

— Если спросят, скажи, что делаю дома отчет, — попросила она Каринку на случай, если позвонит отдел кадров, — а если не спросят, то ничего не говори. Я все равно приду и напишу начальству.

Дома было уютно, металлические предметы не искрили, и можно было закутаться в теплый халат и заварить вкусный чай. Анфисино непосредственное начальство, Главный Редактор Всея Сети — Мария — посочувствовала уколотой молнией Зуле, уяснила, что интернета нет и не будет и напомнила, что с нетерпением ждет отчет. В ответ подчиненная послала понимающий смайл и навалилась на работу всем интеллектом.

За пятнадцать минут до конца рабочего дня, Анфиса отослала отчет, и вдруг получила в ответ от Маши: «а почему ты есть онлайн, а других — нет?». Первые пятнадцать секунд она удивлялась непонятливости собственного начальства, следующие пятнадцать — прикидывала с какого места мне повторить всю историю, чтобы стало понятней.

Но тут раздался звонок. А в трубке…

— Почему ты дома? Какая гроза? Какой отчет? Кому нужны твои отчеты? Это что за отношение к работе такое, а?

Заваркина сжимала трубку вспотевшей рукой и пыталась вставить слово.

— Я предупредила Карину…

— Карина тебе не начальник!!! Твой начальник не знает, что ты дома!!!

— Своего начальника я тоже предупредила…

— ОНА НЕ ЗНАЕТ!!! — прогромыхал голос и завел пятнадцатиминутную лекцию о вреде импровизационного подхода к трудовой дисциплине.

Вот такую, расстроенную, вспотевшую, бледную, стоящую согнувшись под градом обвинений, ее нашел Вася. Быстро оценив ситуацию, Вася вырвал трубку и попросил прекратить кричать. В трубке, услышав мужской голос, сменили тактику. Теперь главной причиной этой унизительной головомойки стала забота об Анфисином здоровье, потому как она, уйдя с работы, могла попасть под машину, сломать руку, а потом вероломно подать в суд на родную контору.

— Мы все учтем, — отрезал Вася, нажал отбой и повернулся к сестре.

Она многое услышала от брата о своей беспомощности, нелепой уступчивости, мягкотелости и отсутствии характера. Вася, несмотря на свое чувство юмора и многочисленные дурацкие увлечения, был суровым и несгибаемым. Напоследок он сказал:

— Больше дома ты не работаешь. Ни при каких условиях.

На это Анфиса тогда согласно кивнула.

— Брррр, — она передернула плечами, стряхивая пелену былого унижения и возвращаясь в реальность.

— Ты все правильно делаешь, — сказала Зуля, развешивая на батарее салфетки, — очень логично: не даете работникам проявлять инициативу, будьте готовы к тому, что следующую ситуацию будете разруливать сами.

— Знаю, — Заваркина пожала плечами, — Вася мне сказал тогда, что нет никакого смысла в том, чтобы уходить из офиса, разваливающегося не по твоей вине, чтобы тратить домашний трафик, и чтобы потом за это на тебя наорали. Какое мне вообще было дело до кого-то, кто там, в каких-то там городах, уходит в какой-то отпуск.

— Девчонки, Нюша на встрече, мальчики тоже ушли, — Каринка вытащила из под стола системный блок, — придется нам отнести компьютеры втроем, на первый этаж.

На первом этаже находился компьютерный магазин и прилагающийся к нему сервис-центр.

— Ну вот, а я тут тяжести таскай! — непонятно кого упрекнула Зуля и подхватила второй системник.

Анфиса подхватила третий из самых пострадавших и барышни бодро двинулись вниз. Каринка даже умудрилась закрыть дверной замок на два оборота, не выпуская своей поклажи.

Они шагнули в лифт.

В кабине с ними оказался системный администратор всего здания, плюгавый, испитый, но кокетливый мужичонка лет сорока.

— Куда это вы, девицы, компьютеры выносите?

— На первый этаж, в ремонт, нас затопило, — дружелюбно улыбнулась Каринка. Она умела находить общий язык с нужными людьми. И с ненужными тоже.

— Ясно, только учтите, из здания вас не выпустят. Не положено. Вносить можно сколько угодно, а выносить — не смейте!

— Для террористов удобно, — пробурчала Заваркина, чем очень развеселила этого гоблина.

— Пусть только попробуют не выпустить! — воинственно произнесла Зуля, вырываясь вперед, — я им покажу скандальную бабищу.

Ругаться Зуля умела и делала это с некоторым шиком, вплетая в свой монолог угрозы, бранные словечки и названия контролирующих организаций. Анфиса и Карина затихли в предвкушении.