Достойна упоминания и такая мера по борьбе с партизанами, применявшаяся в 1941—1942 гг., как создание органами фронтовой разведки (абвером) так называемых лжепартизанских отрядов. Для придания этим отрядам авторитета в глазах партизанского командования им на начальном этапе их создания разрешалось иногда совершать налеты на полицейских. После этого лжепартизанский отряд приступал к выполнению своих прямых задач: устанавливал связи с советскими партизанскими отрядами, выясняя их дислокацию, численность, вооружение, о чем информировал немецкие власти. Побочной задачей являлась дискредитация партизанского движения в глазах местного населения, для чего лжепартизаны нападали на населенные пункты, терроризируя население [1219] .

Представитель ЦШПД на Брянском фронте старший майор госбезопасности Матвеев в докладной записке заместителю начальника ЦШПД Сергиенко от 30.11.42 упоминает еще об одном предназначении лжепартизан — выискивать в лесах группировки выходящих из окружения красноармейцев, после чего передавать их немецким властям [1220] .

Автору из свидетельств бывших власовцев достоверно известно о действовавшем в Смоленской области лжепартизанском отряде Мартыновского — человека с уголовным прошлым. Сжигая мелкие населенные пункты под предлогом ликвидации немецких форпостов, отряд Мартыновского лишал, таким образом, партизан их опорных пунктов, одновременно избавляя карательные отряды от грязной и дискредитирующей работы. Даже после разоблачения Мартыновского советскими партизанами его отряд продолжал действовать, играя на слабой информированности населения. Один из основателей РННА граф Г.П. Лам-сдорф характеризует Мартыновского как «сущего зверя», рассказывая о попытке перехода двух бойцов РННА к партизанам, свидетельствует, что они по пути были пойманы отрядом Мартыновского, который подверг их жестоким пыткам. Ламсдорфу удалось спасти перебежчиков, убедив Мартыновского, что они были посланы к партизанам с заданием. Если верить Ламсдорфу, Мартыновского ликвидировали сами немцы, так как он вел себя слишком жестоко даже с их точки зрения [1221] .

На оккупированной территории Калининской, Смоленской и Витебской областей на направлении Калининского фронта в течение 1942 г. отмечались лишь незначительные боевые столкновения между партизанами и коллаборационистскими частями. Последние были заняты, в основном, охранной деятельностью [1222] . По-видимому, это было связано с тем, что возникшие в начале 1942 г. и просуществовавшие до конца 1942 г. на территории Смоленской области три партизанских края — Дорогобужский, Вадинский и Северо-Западный, располагались вдали от железнодорожных коммуникаций, в связи с чем больших неудобств немцам не доставляли.

Согласно донесению начальника оперативной группы партизанского движения при военном совете 3-й ударной армии подполковника Соколова начальнику 4-го отделения отдела контрразведки Смерш 3-й УА майору Островскому, на 6 июня 1943 г. здесь против партизан действовали следующие коллаборационистские формирования:

443-й кавалерийский батальон РОА трехэскадронного состава в количестве 285 чел. — оборонял от партизан населенные пункты Ежена, Тимонино, Ровница (20—28 км севернее Пустошки), Мельница, Баландино (12—26 км севернее ст. Забелье). С 18 апреля по май 1943 г. батальон совместно с 290-й немецкой пехотной дивизией вел бои с партизанскими бригадами Карликова, Боба-кова, Шиповалова, Моисеенко, действовавших в Кудеверском и Новоржевском районах. В июне батальон передислоцировался в район деревень Шилово, Юрово, Луни, Денисово, Тимоново, Ра-муси (все нас. пункты 14—16 км южнее Пустошки), где продолжил боевые действия против указанных партизанских бригад [1223] .

198-й армянский полк (входил в состав 281-й охранной дивизии) с 10.05.43 по 11.06.43 вел антипартизанские операции в районе Опочка—Мозули, однако ввиду начавшегося массового перехода личного состава полка на сторону партизан его остатки были разоружены и отведены в г. Остров для расформирования [1224] . По другим данным, сообщенным разведгруппой Подгорного [1225] 11.06.43, 198-й полк, именовавшийся «запасным полком РОА», выбыл на фронт [1226] .

Здесь речь, должно быть, идет не о полке, а об армянском батальоне, имевшем номер 1/198, именовавшемся армянским полевым батальоном, выделившемся из Армянского легиона.

2-й батальон 107-го охранного полка той же 281-й охранной дивизии прибыл на смену 198-го полка, продолжив бои с партизанами в том же Опоченском районе.

273-й оборонительный полк РОА с 10.05.43 по июнь 1943 г. дислоцировался и вел борьбу с партизанами в районе Мозули (Красногородский район). Штаб полка находился в населенном пункте Карсава. В июне 1943 г., по данным разведгруппы Подгорного, полк выбыл на фронт [1227] .

623-й и 723-й батальоны РОА в мае и начале июня вели борьбу против партизан в Городецком районе. 623-й батальон (командир — капитан Бернике, немец) входил в состав т.н. Терской казачьей бригады (командир — фон Рейтелн). Бригада состояла из 4 батальонов, в каждом батальоне — 5 рот, по 110 чел. в каждой, была ориентирована исключительно на борьбу с партизанами, отдельные ее части вели бои, в основном, на территории Городецкого района.

Кавалерийский батальон и полицейский батальон (штаб — в населенном пункте Идрица), входившие в состав 281-й немецкой пехотной дивизии, вели постоянные боевые действия против партизан и несли охранную службу в тыловых районах, прилегающих к Идрице [1228] .

Кроме того, в районе д. Кайки (4 км южнее ст. Езерище) размещался кавалерийский эскадрон РОА, а деревне Пустошка — около 3000 «власовцев», также боровшихся с партизанами в составе различных частей. В д. Заваруи (20 км от совхоза «Невель») размещался действовавший против партизан, набранный из военнопленных восточный батальон, входивший в состав 263-й немецкой пехотной дивизии. Также русские «добровольцы» несли вспомогательную службу в восьми транспортных колоннах 331-й немецкой пехотной дивизии, по 80 чел. в каждой колонне [1229] .