Я не знала, что, сначала, сказать. — Нет.

— Кэти здесь, чтобы помочь нам, — сказал сержант Дашер, когда девочка отдернула руку, спрятав ее под светло—серым одеялом. — У Лори четвертая стадия первичной лимфомы ЦНС.

Я хотела отвести взгляд, потому что я была трусихой, и я знала, что это была та же форма рака, что и у моего отца. В большинстве случаев смертельная. Это не казалось справедливым. Лори была слишком молода, для чего-то типа этого.

Он улыбнулся девочке. — Это агрессивная болезнь, но Лори сильная.

Она воодушевленно кивнула. — Я сильнее, чем большинство девочек моего возраста.

Я заставила себя улыбнуться и не почувствовала, как он шагнул в сторону, позволяя доктору проверить пакет. Ее яркие нежно-голубые глаза пробежали по нам троим.

— Они дают мне лекарство, которое помогает мне, — сказала она, прикусывая свою нижнюю губу.

— И это лекарство не дает мне чувствовать себя так плохо.

Я не знала, что сказать, и не могла говорить, пока мы не отошли от девочки и не переместились в угол, где никому не мешали.

— Почему вы показываете мне это? — спросила я.

— Вы понимаете жестокость болезни, — сказал он, переводя взгляд на пол лаборатории. — Как рак, аутоиммунные заболевания, стафилококковые инфекции и множество других вещей, которые могут лишить человека жизни, прежде, чем она действительно начнется. Десятилетия были потрачены на поиск лекарства от рака или болезни Алцгеймлера, но все бесполезно. Каждый год возникают новые болезни, способные разрушить жизнь.

Это все было правдой.

— Но здесь, — сказал он, широко разведя руки, — мы встаем против болезни с вашей помощью. Ваша ДНК для нас неоценима, так же как и химический состав Лаксенов. Мы могли бы ввести вам вирус СПИДа, и вы не заболели бы. Мы пробовали. Что бы ни было в ДНК Лаксенов, это делает и их, и гибридов устойчивыми ко всем известным человеческим болезням. То же самое на счет Арумов.

Дрожь прокатилась по моей спине. — Вы на самом деле вводите гидридам и Лаксенам болезни?

Он кивнул. — Это необходимо. Это позволяет нам изучить, как организмы гибридов и Лаксенов борются с болезнями. Мы надеемся, что сможем повторить это, и в некоторых случаях, мы добиваемся успеха, особенно с ЛГ—11.

— ЛГ—11? — спросила я, наблюдая за Блэйком. Он разговаривал с другим ребенком — мальчиком, которому вводили жидкость. Они смеялись. Это казалось... нормальным.

— Репликация гена, — объяснил сержант. — Она замедляет рост неоперабельных опухолей.

Благодаря этому, Лори хорошо себя чувствует. ЛГ—11 — продукт многолетних изысканий. Мы надеемся, что он поможет всем.

Я не знала, что сказать, когда мой взгляд перемещался по комнате. — Оно станет лекарством от рака?

— И многих других болезней, Кэти. Это то, чем является Дедал, и вы можете помочь сделать это возможным.

Прислонившись к стене, я погладила свои ладони. Часть меня хотела поверить, в то, что я слышала и видела — что Дедал пытались только найти лекарство от болезней — но я знала больше.

Вера в это была похожа на веру в Санту. — И это все? Вы просто пытаетесь сделать мир лучше?

— Да. Но есть разные пути, за пределами области медицины, чтобы сделать мир лучше.

Пути, на которых вы поможете нам улучшить мир.

Такое чувство, что это был маркетинговый ход, но даже в том, положение, в котором я находилась, я могла понять, насколько мощным могло стать лекарство от подобных смертельных болезней, и насколько это изменит мир к лучшему. Закрыв глаза, я сделала глубокий вдох. — Как?

— Пойдемте.

Дашер обхватил мой локоть, не оставляя мне выбора. Он повел меня к противоположному концу лаборатории, где часть стены оказалась оконными ставнями. Он постучал по стене. Ставни двинулись вверх, произведя серию механических щелчков. — Что вы видите?

Воздух вылетел из моих легких. — Лаксены, — прошептала я. В моем мозгу не было сомнений, что люди, сидящие на соответствующих креслах по другую сторону окна, позволяя докторам брать свою кровь, были не отсюда. Их красота была убийственной. И так, это был факт, что большинство из них пребывали в своей истинной форме. Мягкое свечение заполняло комнату.

— Кто-нибудь из них выглядит так, будто не хочет находиться здесь? — тихо спросил он.

Положив руку на окно, я наклонилась. Те из них, кто не выглядел, как люди—лампы улыбались и смеялись. Некоторые перекусывали едой, а другие болтали. Большинство из них, как я полагала, были старше, чем выглядели.