Медленное продвижение через минное поле ускорилось, когда Ларкин и Домор воплотили свой план. При помощи аугментированного глаза Домор видел большинство мин под слоем почвы и указывал на них Ларкину, а снайпер с Бэндой взрывали их прицельными выстрелами.

Минеры прошли еще тридцать метров, и к тому времени, как зашло солнце, танковое отделение Сируса встретилось с вражеской техникой. Теперь, выйдя из зоны обстрела, танки катились вниз, по расчищенному Домором коридору, опустив бульдозерные клинки и очищая оставшиеся несколько метров минного поля.

Храм превратился в руины. Золотая чешуя черепицы слетела со взорванного купола, снаряды подожгли и центральный неф. Гирлянды обуглились и чадили на ветру.

Наконец-то они приблизились к топливным складам с востока. Капитан Сирус, чей «Гнев» уже починили, слушал вокс-канал, принимая донесения и сообщения с южного фронта. Самое невероятное заключалось в том, что гвардейцы встретились с «Гибельным клинком». Если это действительно так, Сирус хотел получить этот приз. Такое Уолл не сможет переплюнуть.

«Гнев Пардуса» встретился с «Гибельным клинком» на открытом пространстве поля перед складами. «Клинок» засек его при помощи ауспика и ускорился.

Сирус смог проделать в нем два проникающих отверстия. Снаряды с аугуром. По правде говоря, немногие пардусские командиры возили с собой такие снаряды, потому что мало кто рассчитывал встретить что-то настолько чудовищное. Но Сирус был не только военным, но и философом. И с радостью жертвовал кусочком дефицитного пространства ради снарядов с аугуром, просто на всякий случай.

Его план заключался в том, чтобы сначала пробить этими снарядами дыры в броне, а затем взорвать врага изнутри при помощи обычных танковых снарядов.

Раненный «Гибельный клинок» навел орудие, прицелился в «Гнев Пардуса» и уничтожил его одним-единственным залпом из главного орудия.

Сирус победно смеялся, превращаясь в пепел. Мгновение. Целое мгновение он наслаждался триумфом, о котором мечтали все танкисты. Он ранил чудовище. Теперь можно было и умереть. «Гнев Пардуса» взорвался, осколки разлетелись в огненном фонтане.

«Древний Стронций» выплыл из-за полуразрушенного здания на юге складов. Уолл никогда не возил с собой адских снарядов, как Сирус. Но он чертовски хорошо умел воспользоваться удобным случаем. Игнорируя ауспик и пользуясь лишь перископом, он прицелился и выстрелил в одну из пробоин, проделанных Сирусом в броне оскверненного «Клинка». Последовала короткая пауза.

А затем сверхтяжелый танк взорвался и распался на куски, испустив чудовищную волну жара, грохота и света.

Гаунт и Сорик при помощи Харка и командиров отрядов смогли усмирить обуявшую Призраков панику и вернуть их на позиции. Сорик сам вел людей назад во двор к складам, мимо полыхавших останков «Гибельного клинка».

К тому времени танки Роуна, наступавшие вслед за доблестным «Гневом Пардуса», зачищали последних инфарди. Это был скорее отстрел, чем битва, и Роун знал, что у него достаточно времени.

Он доложил по воксу о захвате складов еще до одиннадцати.

Выжившие фанатики бежали на север, в дождевые леса за Бхавнагером. Теперь город был в руках имперских сил.

Пока медики бродили по городу в ночи, разыскивая раненых, Гаунт нашел аятани Цвейла, склонившегося над останками сержанта Баффелса. Сержант Варл стоял поблизости.

— Простите, командир. Он настоял. Он хотел быть здесь, — сказал Варл Гаунту.

Комиссар-полковник кивнул.

— Благодарю, что присмотрел за ним, Варл, — промолвил он и прошел к Цвейлу.

— Этот человек стал особенной потерей, — сказал Цвейл, вставая и поворачиваясь к Гаунту. — Его присутствие здесь имело решающее значение.

— Вам кто-нибудь это сказал, отец, или вы просто это почувствовали?

— Недавно… Я ошибаюсь?

— Нет, не совсем. Баффелс вел наступление на склады. Он выполнил свой долг и сделал даже больше, чем я мог бы просить.

Цвейл закрыл затуманенные глаза Баффелса.

— Это я и почувствовал. Что ж, теперь все кончено. Спи спокойно, пилигрим. Твой путь завершен.

Ночное небо в ста пятидесяти километрах от них было освещено не только звездами. Вспышки, внезапные залпы, плевки света сопровождались далекими раскатами грома.