Новый способ оказался очень полезен в авиадвигателестроении для постановки диагноза «больным» турбинам. А выпуск самих спектральных установок собирается наладить одно из предприятий Рыбинска.

Известно, что основателю Российского флота Петру I все, что касалось кораблестроения, казалось весьма важным. А потому Президент Адмиралтейств-коллегии Иван Головин обязан был докладывать царю все самые, на первый взгляд, малозначительные и даже невероятные данные, если они касалась морского дела.

Тем не менее, исполнительный служака несколько месяцев не решался показать Петру челобитную плотника из села Покровского Ефима Никонова. В ней шла речь о «потаенном судне», которое могло бы плавать под водой и «в море в тихое время будет из снаряду разбивать вражеские корабли». Фантазия, да и только…

Каково же было удивление Головина и прочих вельмож, когда осенью 1717 года упорный плотник все-таки прорвался и предстал перед царски очи. И Петр вовсе не разгневался, но с увлечением стал обсуждать с изобретателем детали безумной затеи.

Оказывается, когда в Голландии Петр изучал премудрости корабельного дела, довелось ему слыхивать, что «на реке Темзе уже лет сто назад такое судно исхитрились испытать». А потому было решено, что и на Неве под строгим секретом, чтобы не прознал неприятель, Никонов построит сначала «судно малой пропорции для испытания в реке и показания его действия».

На галерном дворе было выделено место для постройки, и под команду Никонова было отряжено десять плотников и бондарей, а также дана казенная бумага об отпуске леса, разных материалов и припасов.

Но дело так и не было доведено до конца. При первом испытании «потаенное судно» затонуло. И если бы не вмешательство самого Петра, вовремя догадавшегося об аварии и принявшего срочные меры по спасению Никонова и его детища, то дело бы на том и кончилось.

«Потаенное судно» Никонова.

Судно вытащили на берег, и Никонову было приказано исправить недочеты. Заодно царь посетовал, что надо бы придумать, как матросам «потаенного судна» держать связь с берегом. А то ведь узнать о самочувствии экипажа можно, лишь постучав непосредственно по корпусу самого «потаенного судна». Однако царь вскоре умер. После его смерти все работы по созданию «потаенного судна» были прекращены, а самого изобретателя за урон «нанесенный адмиралтейским припасам и доходам» отправили под караулом в астраханское адмиралтейство, где он и закончил свои дни гребцом на одной из весельных барок.

Впрочем, сама по себе идея создания подводного судна была впоследствии осуществлена другими изобретателями, и наши соотечественники были не в последних рядах. Например, первый успешный запуск ракет с подводной лодки был осуществлен на Неве с субмарины конструкции нашего соотечественника Карла Андреевича Шильдера. И было это еще во времена А.С.Пушкина, 29 августа 1834 года.

К.А.Шильдер

И раз за разом при испытаниях, а тем более попытках боевого использования субмарин становилось все очевиднее, что подводникам крайне необходимы «глаза» и «уши», а также средства связи с берегом, чтобы вовремя получать оперативную информацию и приказы.

И не удивительно, что почти одновременно с радиофикацией надводного флота начались эксперименты в области подводной связи. Этим занимался один из сподвижников А.С.Попова — инженер Балтийского судостроительного завода Р.Г. Ниренберг.

Уже в 1909 году была предпринята попытка связи по радио между подлодкой «Карп» и броненосцем «Три Святителя». Выяснилось, что принимать радиосигналы лодка могла, только находясь на поверхности; радиоволны, хорошо распространяющиеся в атмосфере, практически не проникали под воду.

Поэтому на подводном флоте начал интенсивно развиваться гидроакустический вид связи. Одним из первых природное свойство звуковых волн хорошо распространяться в воде использовал английский физик Томас Грин Фессенден.