Шрифт:
— К сожалению, частично доказано. — Пантелей Романович строевым шагом подошел к столу. — Разреши сесть, Игнатий Сергеевич.
— Пожалуйста, Пантелей Романович, извини.
— Так вот, если желаешь знать, я специально послал человека проверить на месте. Часть документов, внушивших подозрение, определенно липовая.
— Какая часть? На какую сумму? Конкретно.
— В общем выходит на двести пятьдесят семь рублей сорок девять копеек.
— Это на партию с бюджетом в семнадцать тысяч! — Корват нехорошо улыбнулся. — И этот твой, как ты говоришь, человек сожрал полтыщи, потому как один билет туда полтораста рублей стоит!
— Не имеет значения, Игнатий Сергеевич, важен принцип.
— Принцип, разумеется, важен. Кто спорит? — Корват понял свое бессилие. — А этот осел, — он имел в виду энергичного двадцативосьмилетнего парня, которого всего лишь год как выдвинули на должность начальника, — этот имбицил знаком с результатами вашего расследования?
— Да, я ему все показал и потребовал написать объяснительную записку.
— И что же?
— Категорически отрицает факт присвоения денег.
— А липовые, как ты говоришь, фамилии, номера?
— Отмалчивается или говорит, что напутал.
— Может, действительно напутал?
— Не рассеивай меня, Игнатий Сергеевич, я сорок лет в органах юстиции работал.
— Рассеивать мне тебя недосуг. Забирай и действуй согласно закону. — Он брезгливо отодвинул от себя подшитые документы. — Но запомни, Пантелей Романович, еще одна такая история, и я разгоню всю вашу хунту к чертям собачьим. Чего бы это мне ни стоило.
Когда кадровик ушел, секретарша принесла Корвату стакан чаю и плавленый сырок с ломтиком черного хлеба. Перекусив и немного отдохнув в одиночестве, он поехал на кафедру, где его заместитель Александров заваривал очередную склоку. На сей раз в комплоте с невероятно энергичной Верой Андриановной Фаворской, с одинаковым мастерством способной разыграть истерический припадок и бескорыстное горение во славу науки.
Вопреки общему направлению кафедры, твердо стоящей на позициях органического происхождения нефти, Вера Андриановна разрабатывала неорганическую модель. Она пыталась доказать в частности, что не только углеводороды, но и порфириновые соединения нефтей сформировались в недрах вулканов. Пожалуй, с этим можно было бы примириться, если бы не уходило столько времени и сил на борьбу. К великому сожалению, профессор Фаворская отстаивала свою истину не столько на ученых советах, сколько в коридорах высоких учреждений, прибегая к нечистоплотным приемам.
Игнатий Сергеевич не сомневался, что новая порция подметных писем ее рук дело. Укротить Фаворскую было не в его силах, но как нейтрализовать, хотя бы временно, Александрова, он примерно догадывался.
XXXI
По пути на Курский вокзал Ровнин заскочил в институт за ксерокопией отчета. Сборка стенда близилась к завершению, и пора было подумать о создании небольшой аналитической группы. Марлену хотелось внедриться в заводскую лабораторию с собственной методикой. Найденные Кириллом эмпирические формулы значительно облегчали расчет.
— Ты разве не в командировке? — удивилась его появлению Тамара.
— До отхода поезда еще уйма времени. Хочу кое-чего провернуть.
— Горишь на работе?
— Что делать, Рыбка, приходится. Один остался.
— И то правда, — посочувствовала Тамара. — Редеет наша компашка. Сначала Володя рванул, потом Кира… Я уж про шефа не говорю. Небось и ты куда-нибудь навострился?
— Пока не собираюсь. — Малик нашел ксерокопию и запер стол. — А там кто знает?
— Неужели в Новосибирск.
— Я бы поехал, да не зовут, Тома.
— А у нас новости: Артема на и. о. подали!
— Не может быть! — огорчился Малик. — Полнейшее же ничтожество. Вечный ученый секретарь.
— Так-то!.. Тихоня Пальминов тоже возгонку получит. Ему Володину группу дают.
— Наш знаток океанической фауны объяснил бы это законом замещения.
— Чего-чего? — Тамара сделала недоуменно-недоверчивое лицо.
— Неужели не знаешь? Вы же вместе с ним прохлаждались на водах.
— Ошибаешься, Малик, не вместе. — Она упрямо поджала губы. — Так что за закон?
— Замещения? Наш общий друг уверяет, что промысловую рыбу, когда ее выловят, мгновенно замещает сорная. Не знаю, как в океане, но у нас закон замещения явно соблюдается.
— Паркинсона на тебя нет! — довольно фыркнула Тамара.
— Предпочитаю Ланского.
— Дурак он! — бросила она в сердцах.
— Это еще почему? — удивился Малик.
— Сам знаешь.