– Да кого же там еще принесло? – недовольно пробормотала себе под нос и неохотно поплелась открывать.

На пороге обнаружился злой и невыспавшийся Мэйлис, под глазом которого уже наливался приличный такой фингал.

– Дай угадаю, – невесело хмыкнула и пропустила друга в комнату. – Тебя тоже посетил Сенлер?

Вместо ответа лис грязно выругался, в нескольких предложениях обрисовав, где он видел варвара, в каких позах и с какими представителями фауны.

Вздохнула и решила заварить кофе. И Мэй в себя придет, и я чашку выпью.

– Спасибо, – поблагодарил меня заметно успокоившийся оборотень, когда я передала ему любимый напиток. – Мне вот интересно – откуда он узнал, что я имею к вам с амазонкой какое-то отношение?

– Может, Димара матери писала? – пожала я плечами и зевнула. – Выспаться не дал, гад… Что делать будем? Чую, он от нас не отстанет.

– Это да, – поморщился друг. – А когда узнает, куда именно удрала амазонка, и поймет, что не сможет ее достать… Я даже боюсь представить, что будет.

Некоторое время мы молча прихлебывали кофе. Потом поняли, что сонные мозги включаться не хотят. А потому решили, что эту неделю Мэйлис поживет у меня, и на этом закончили напрягать извилины.

На занятиях я была натуральной сонной мухой. Низкий поклон мастерам, что отнеслись к моему состоянию с пониманием и попросту не трогали отчаянно зевающую курсантку. Последним в этот день у меня стояло индивидуальное занятие с Келроем, на которое я буквально приползла.

Предтеча внимательно осмотрел медленно моргающую меня и неодобрительно покачал головой.

– Вики, так не годится, – вздохнул он и сурово сдвинул брови. – Студенческие вечеринки, конечно, непременный атрибут обучения, но надо же меру знать.

– Ты неправильно понял, – вяло отмахнулась и едва удержалась на ногах. – Меня просто сегодня разбудили в пять утра. Не к ночи помянутый жених Димары приехал…

– Быстро он, – оценил торопливость Сенлера предтеча. – Впрочем, он всегда любил все делать быстро, иногда даже в ущерб результату… Ну тогда в занятии нет смысла. Пошли, я тебя кофе напою. Есть у меня один особо бодрящий рецепт. Подожди меня в коридоре, я сейчас.

Кивнула и поплелась на выход из тренировочного зала. Кофе так кофе. Мне сейчас, откровенно говоря, было все равно.

В коридоре я привалилась к стенке и прикрыла глаза. Хотелось только спать, и ничего больше. Увы, пока это не светило. Через час занятие с Шаорином. Я, правда, попробую отпроситься, но, зная темного, это маловероятно. Он еще ни разу не сделал скидки на мое состояние.

Опасность осознала лишь тогда, когда меня вдруг схватили за шею и оторвали от пола. Распахнула глаза и вцепилась в руки противника. Ой, черт, опять этот Сенлер!

– Быстро сказала, где моя невеста! – прорычал он мне в лицо.

А мне не хватало воздуха, и я начала задыхаться. Перед глазами поплыли разноцветные круги, в ушах зазвенело. Но в следующий момент я почему-то упала на пол и все же сумела жадно вдохнуть. Жива, слава всем высшим силам!

Приподнялась, оглянулась и увидела милую мстительному женскому сердцу картину. Варвар лежал на полу, а над ним нависал Келрой, упершись в грудь бывшего ученика коленом.

– Мне казалось, я привил тебе достаточное почтение к женскому полу, – тихим спокойным голосом произнес предтеча.

– Учитель?! – удивленно прохрипел Сенлер.

– Еще одно неверное движение в сторону моей ученицы – и я сверну тебе шею. – Ди Шелли поднялся и, не глядя больше на незадачливого варвара, подошел ко мне. – Вики, ты в порядке?

– Да, спасибо, мастер, – бледно улыбнулась ему.

Он осторожно поднял меня и поставил на ноги. Я скосила взгляд на сидящего на полу мужчину и мысленно показала ему язык. И это ему еще мало досталось. Вот если бы тут был Алекс…

– Что здесь происходит?

А вот и он!

Сосредоточенный любимый быстро подошел к нам. Внимательно осмотрел меня, затем провел пальцами по шее, на которой наверняка остались красные отпечатки пальцев, и резко развернулся к Сенлеру:

– Убью.

За ровным тоном скрывалось такое бешенство, что у меня чуть волосы дыбом не встали.

Мелькнула подленькая мыслишка не останавливать его. Как говорится, баба с возу – кобыле легче. Но… не могу я так. Может быть, моя мораль нежизнеспособна в этом мире, но продолжаю считать, что жизнь – священна.