– Плевать, – сквозь зубы процедил Жигаро. – Это мой замок, мои предки правили этими землями задолго до появления первых Деваров. Я здесь олицетворяю закон и этикет. Что же касается Аркадиаса, этого бастарда и выродка, так я не признавал и не признаю в нем принца Брендании. Логар привез младенца непонятно откуда и ни с того ни с сего вдруг объявил его принцем крови. Дескать, он является потомком самого Яскольда Основателя, пращура всего рода Деваров. Чушь. Пусть глупцы лорды верят в этот обман, но я не стану.

– Но Гарноус предоставил королевскому совету лордов все необходимые документы, подтверждающие истинность слов короля, – возразил Барклай.

– Подделка! – отрезал Жигаро.

– Пусть так. Возможно, все именно так и есть. Но у вас, мой господин, насколько я знаю, нет пока доказательств, не так ли? А посему еще раз прошу вас подумать. Ярость не лучший советчик. Уверяю вас, одумайтесь, пока не время открыто заявлять о ваших подозрениях. К тому же мы даже не знаем истинных причин приезда принцев. Более того, наследному принцу нездоровится, случись с ним что, да еще и у ворот вашего замка… Это, конечно, если верить тому, что нам поведал гонец. Я думаю, для нас сейчас разумнее всего выждать. Я не сомневаюсь, у вас еще будет шанс показать всем, кто истинный хозяин Арташа. Но молю вас, не поступайте опрометчиво, да еще и при всех ваших воинах. Конечно, они мало что знают об этикете, но то, что вы делаете, может вызвать неудовольствие и среди них.

– Зачем мне этот сброд, если я не могу ему доверять? Они едят мой хлеб, пьют мое вино и тратят мое золото. А что взамен?

– Тише, мой господин, прошу вас, тише. Ваши воины преданы вам. Но есть предел и их верности. Нанесение оскорбления наследному принцу Брендании сведет их преданность на нет. Вот если кто-то из его окружения, даже если это будет принц крови Аркадиас, оскорбит вас без всяких на то причин, тогда совсем другое дело. А пока выжидайте, барон, узнайте, что им понадобилось в Арташе, зачем они явились сюда. Не дайте им ни малейшего повода объявить вас предателем короны. Кто знает, возможно, скоро все изменится, причем в лучшую для вас сторону. Надо лишь немного подождать.

– Подождать, говоришь? Выждать? – задумчиво прошептал Жигаро. – Может, ты и прав. Вот и Карнус говорит то же самое, – прошептал Жигаро.

– Простите, господин? – опешил Барклай. – Карнус? Но кто это?

– Забудь на время об этом, дорогой друг Барклай, – буркнул барон. – Придет время, и ты все узнаешь, обещаю. Ты вновь доказал мне, что твои советы не только верны, но и своевременны. Что ж, так и поступим. Но с коня я слезу только тогда, когда подъеду к нему, – кивнув в сторону принца Аркадиаса, упрямо заявил Жигаро.

Барклай в ответ молча склонил голову в знак согласия. Провожая барона взглядом, Барклай сосредоточенно размышлял над словами, сказанными его господином. Сказать, что он был удивлен, значит не сказать ничего. Барклай был подавлен. Он всегда считал, как ему казалось, справедливо считал, что у Жигаро нет и не может быть тайн от него. Но вот оказалось, что ошибался.

– Что ж, подождем, когда придет это самое время. Только отныне я сам буду решать, когда именно оно настанет, – зло прищурив глаза, шепотом произнес он, по понятным причинам не желая, чтоб Жигаро услышал его.

Впрочем, совершенно зря. Барону было уже не до него, слегка пришпорив коня, он направился к поджидавшему его принцу Аркадиасу. Приблизившись, он откровенно медленно, желая показать, с каким нежеланием он это делает, спрыгнул с коня и, обнажив голову, снял шлем.

– Я рад приветствовать вас и наследного принца Брендании в замке Арташ, принц Аркадиас, – слащаво улыбнувшись, произнес он.

– И я рад видеть вас в добром здравии, любезный Жигаро. Видимо, слухи о вашем недуге сильно преувеличены?

– О моем недуге? – недоуменно спросил барон.

– Ну, да! Я слышал, правда уже не помню от кого, что вас замучила подагра, да и с головой что-то не так. Как эта болезнь зовется? Э-э-э, а, все, вспомнил, мигрень, кажется. Но к чему все это теперь? Ведь вы, как я вижу, совершенно здоровы? Не так ли?

– Абсолютно, принц Аркадиас, чего и вам желаю, – еле сдерживая ярость, процедил Жигаро. – Но меня в свою очередь расстроила весть о том, что мои искренние пожелания не достигли желаемого результата. Во всяком случае, в отношении кронпринца Велентара. Наследный принц, как мне доложили, занедужил.

– Так и есть, дорогой барон, – огорченно выдохнул Аркадиас. – А потому велите сей же миг приготовить покои для его величества. Он, к сожалению, не сможет продолжить дальнейший путь. А ведь принц так ждал этого дня.

Барон, не понимая, о чем говорит Аркадиас, хотел было спросить, что тот имеет в виду, но, спохватившись, обернулся к Барклаю.

– Покои для наследного принца! – выкрикнул он. – И лучших, моих личных лекарей к нему! Быстро!

– О, не стоит беспокоиться, любезный барон. Его величество всегда выезжает в сопровождении своих личных магов-лекарей.