Зимняя кампания началась 7 февраля наступлением правого крыла 8-й армии во главе с генералом Литцманом. Остальные части этой армии и 10-я армия наносили удар лишь на следующий день. В приказе указывались только главные черты предстоящей операции. Армейскому руководству предоставлялось широкое поле для самостоятельной деятельности. Единые взгляды, касающиеся вопросов тактики, на всех уровнях управления войсками обеспечивали успешное осуществление стратегических замыслов командования. И в ходе сражения главнокомандующему на Востоке редко приходилось лично вмешиваться в действия командиров на местах. Мы думали в основном о дальнейшем развитии операции и о надежной защите флангов.

Решение о переходе в наступление в соответствии с планом далось нам нелегко: эта зима выдалась необычайно холодной. С 4 или 5 февраля свирепствовал снежный буран, грунтовые дороги и железнодорожные пути утопали в глубоких заносах, а продвижение по бездорожью стоило великих трудов. Сугробы в человеческий рост чередовались с отшлифованными ветрами участками гололеда. И тем не менее менять первоначальные распоряжения мы не стали. Русских ожидали еще более суровые испытания.

Наши войска хорошо подготовились к зимней кампании и даже оснастили повозки полозьями. Правда, это приспособление оказалось бесполезным на дорогах, лишь местами покрытых снегом. Невозможно описать то, что вынесли люди и лошади в последующие дни. Передовые отряды с усилием пробивались сквозь снежные заносы, автомобили вязли в сугробах, обозы застревали и все больше растягивались. Пехота протискивалась мимо транспорта и артиллерийских орудий и спешила вперед. В повозки с боеприпасами впрягали по 10–12 лошадей. Постепенно отставали и пушки и обозы, и на дорогах можно было видеть только бредущих пеших солдат. На привалах и во время боя колонны вновь собирались вместе. Через несколько дней погода резко переменилась, дороги развезло, в низинах и заболоченных местах стояла вода. Хорошо, что нам удалось захватить вражеские обозы с продуктами питания, а то хоть прекращай наступление из-за отсутствия продовольствия.

Штабным работникам и офицерам подразделений приходилось туго. При столкновениях с противником не всегда вовремя поспевали подойти основные силы, приказы и распоряжения не доходили до частей, телефонную связь постоянно нарушала непогода, сообщения с передовой поступали нерегулярно. И все же, несмотря на все трудности, наши войска продемонстрировали высочайшее воинское мастерство.

Группа генерала Литцмана сначала продвигалась успешно, взяла 8 февраля Йоганисбург и вскоре вышла к Райгороду, где встретила упорное сопротивление и была атакована со стороны Осовца. Тем временем главные силы 8-й армии, преследуя отступавшего по всему фронту противника, приблизились к Лыку. И офицеры и солдаты неудержимо стремились вперед. И все же со стратегической точки зрения события развивались медленнее, чем хотелось. Лык пал только 14 февраля после отчаянного штурма. В ночь на 17 февраля 8-я армия достигла Августова.

Тем временем стал сказываться и глубокий обходной маневр 10-й армии генерала фон Эйхгорна. Совершив с огромным напряжением всех сил выдающийся бросок, ее части, располагавшиеся в центре полосы наступления, уже в ночь с 10 на 11 февраля достигли у Вирбаллена шоссе Инстербург – Ковно, а когда Лык 14 февраля пал, германские войска уже вышли севернее августовских лесов к Сувалкам.

Отходившие русские армии ударом во фланг были оттеснены к югу. Судя по всему, наша операция явилась для противника и на этот раз большой неожиданностью. Германские спецслужбы прекрасно поработали, распространяя дезинформацию и пресекая вражескую шпионскую деятельность. Русским не удалось получить сведений о наших приготовлениях. Конечно, своевременно узнать о подлинных намерениях неприятеля довольно трудно, иначе вести войну с малыми силами было бы не так уж сложно.

Русские соединения, отошедшие к Ковно, пытались ударом с фланга задержать продвижение германских войск, но атакованные частями 10-й армии были отброшены назад к линии Ковно – Олита.

Вечером 14 февраля казалось уже возможным замкнуть кольцо вокруг войск противника восточнее Августова. Генерал фон Эйхгорн нацелил туда свои фланговые дивизии. С 15 на 16 февраля авангард правого фланга вышел к шоссе Сейны – Августов, но оказался в гуще отступающих колонн русских и был пленен. Остальные подразделения 10-й армии, продолжая смело двигаться по северной кромке августовского леса, к 18 февраля достигли местности северо-западнее Гродно. Здесь они повернулись фронтом на запад, имея непосредственно за спиной крепостные укрепления. Этим отважным маневром они преградили противнику пути отхода. Другие германские части вышли к лесу с севера и запада, а после взятия Августова пробились с боем к шоссе Гродно – Липск и к реке Бобр. У Липска кольцо плотно замкнулось.

Положение германских войск, стоявших у Гродно, было чрезвычайно тяжелым. В течение 20 и 21 февраля их непрерывно атаковали засевшие в крепости русские, успевшие до того подвезти значительные подкрепления. А из августовских лесов в то же время не оставляли попыток вырваться из окружения отдельные группы противника. Несмотря на большие потери, германские части прочно удерживали свои позиции. Это был настоящий подвиг. Через несколько дней сдались все метавшиеся в лесу отчаянно сопротивлявшиеся русские.

Значение зимнего сражения в Мазурии невозможно переоценить. Итог говорит сам за себя: 110 тысяч военнопленных и многие сотни трофейных артиллерийских орудий разнообразных калибров. Была уничтожена 10-я армия противника, вооруженные силы России понесли чувствительные потери.

Согласно оперативному замыслу, германским войскам, воевавшим в районе Августова, надлежало форсировать реку Бобр, а 8-й армии следовало, двигаясь от Граева, захватить крепость Осовец и затем обеспечить на данном участке надежную защиту границы Восточной Пруссии. Однако преодолеть заболоченную пойму Верхнего Бобра не удалось, невзирая на настойчивые попытки германских войск. Нам нужен был крепкий мороз, а землю, наоборот, поливали обильные дожди. Долгое пребывание в лесисто-болотистой местности становилось невыносимым, а преодолеть эту водную преграду в отсутствие нормальных дорог и мостов не представлялось возможным. Ожесточенные бои и скверная погода изрядно вымотали наши войска. Волей-неволей пришлось приказать прекратить наступление.

Учитывая обстоятельства, необходимо признать, что, несмотря на крупный успех, главная стратегическая цель достигнута не была. Командованию предстояло принимать трудные решения.

10-я армия не могла оставаться на позициях, которые занимала к концу сражения у Мазурских озер. Для дальнейшего продвижения на восток, в направлении Олиты – Ковно, требовались значительные силы, а ими-то мы и не располагали. Плохая погода очень мешала поддерживать регулярную связь с тыловыми службами и снабжать войска всем необходимым. Не спасла положения и построенная русскими ширококолейная железная дорога на Сувалки. Мощеные и грунтовые дороги были в отвратительном состоянии, лошади – крайне истощены; грузовики, которых и без того было мало, с трудом передвигались по шоссе с тонким каменным покрытием, пестревшим внушительными выбоинами. Армии срочно требовались подходящие условия для жизнеобеспечения и отдыха, и это диктовало настоятельную необходимость частичного отхода. После очистки августовского леса от пленных и раненых генерал фон Эйхгорн в начале марта отвел сначала правое, а затем и левое крыло на линию Августов – Сувалки – Калвария – Пильвичи. В середине марта русские еще раз попытались атаковать правый фланг 10-й армии, и на этом боевые действия на данном участке фронта временно прекратились.