Проходившие одновременно и связанные с тяжелыми потерями крупные сражения во Фландрии и под Верденом негативно отразились на состоянии наших войск на Западном фронте. Несмотря на бетонные укрепления, люди оказались, по существу, беззащитными перед мощным артиллерийским огнем противника. Обороняясь, солдаты не везде демонстрировали прежнюю стойкость, на которую рассчитывало командование. Противник сумел приспособиться к нашей тактике контратак резервами. Мы уже не думали о широких наступлениях с далеко идущими целями.

Я тоже пережил трудные времена. Обстановка на Западе препятствовала реализации наших планов в других местах. Чрезвычайно высокий уровень потерь, превышающий всякие ожидания, вызывал тревогу. Наступление приходилось постоянно откладывать. Могло ли ОКХ позволить себе удерживать свои дивизии на Востоке? Не только кронпринц Германский, но и отдельные трезво мыслящие начальники с сомнением покачивали головой. Однако, хорошо зная наших врагов, я постоянно напоминал самому себе: учитывая горячее стремление противника во что бы то ни стало нас уничтожить, речь в этой войне может идти только о полной победе или безусловном поражении, нечто среднее просто невозможно. По моему глубокому убеждению, наши войска на Западе, несмотря ни на что, были в состоянии выстоять, если бы даже судьба послала им новые нелегкие испытания.

ОКХ решило не менять плана наступления, обоснованно рассчитывая на большой успех ввиду близости Петербурга, хотя и не намеревалось продвигаться так далеко. В качестве второго решающего удара предусматривалось наступление в Молдове, но с этой операцией ничего не получилось.

Австро-венгерская армия, сильно потрепанная в результате одиннадцатого сражения у реки Изонцо, нуждалась в укреплении немецкими войсками. В середине сентября было решено начать наступление в Италии, чтобы предотвратить развал Австро-Венгрии. От операции в Молдове пришлось отказаться.

Слишком много забот свалилось на мою голову в конце августа – начале сентября. Немало внимания к себе требовал Берлин. Кроме того, во время одной из поездок на Западный фронт мы попали в железнодорожную катастрофу: в наш вагон, где мы сидели за ужином, въехал другой состав и опрокинул его. Все мы отделались легким испугом. Глубоко затронула меня и героическая смерть моего старшего сына, вернее, старшего сына от первого брака моей жены; своих детей у меня не было. С ним, как и с его братьями и сестрами, меня связывали самые сердечные отношения. Незадолго до того я встретил его в Лилле, бодрого и веселого, гордого своей профессией и своей отчизной. Он погиб в воздушном бою над Ла-Маншем. Лишь через неделю мы обнаружили его тело, вынесенное волнами на голландский берег.

После высочайшего напряжения наступило затишье: во Фландрии и под Верденом с конца августа, в Италии – в начале и в середине сентября. Как долго оно продержится, тогда не знал никто.

1 сентября была форсирована водная преграда в районе Икскюля юго-восточнее Риги. Поддержанная главным командованием, 8-я немецкая армия генерала фон Гутьера основательно подготовилась к операции. Русские своевременно оставили плацдарм на левом берегу реки и оказали на этом участке, за редким исключением, слабое сопротивление. Когда наступление в конце концов началось, я с облегчением вздохнул. Однако вскоре части 8-й армии были остановлены и тотчас же приступили к строительству позади своих передовых позиций оборонительных рубежей на кратчайшем отрезке между рекой и Рижским заливом. Две дивизии сразу же были отправлены на запад, где они должны были заменить немецкие части, высвобождаемые для Италии. Еще больше войск предстояло перебросить туда же с Восточного фронта.

Наиболее благоприятным местом для наступления считался участок фронта между Фличем и Каналэ. Горный рельеф на данном отрезке казался почти непреодолимым. Позиции австрийцев были оборудованы чрезвычайно скверно. Поэтому итальянцы, не ожидая никакой активности, не заботились здесь о сильной обороне. Неожиданный удар через горы на Удине мог прорвать Итальянский фронт у реки Изонцо. Стоило серьезно подумать об операции. Разведка местности подтвердила реальную возможность практического осуществления замысла. Эти сведения сыграли важную роль в последующих решениях ОКХ. С большим энтузиазмом я взялся за подготовку операции.

Особое значение имел подбор подходящих воинских частей. Прежде всего они, как и альпийский корпус, должны были иметь опыт ведения боевых действий в Карпатах и располагать соответствующим снаряжением.

ОКХ привлекло к участию в сражении дивизии, которые до тех пор вели бои только на западных направлениях и понесли особо чувствительные потери. Однако желание многих воинских соединений повоевать в других местах можно было удовлетворить лишь в ограниченных масштабах. Для Итальянского фронта выделили 6 или 7 дивизий, две заимствовали на Западе, заменив их прибывшими из-под Риги.

Как условились с генералом фон Арцем, эти дивизии, усиленные австрийскими подразделениями, были сведены в 14-ю армию под командованием генерала Отто фон Белова, до того руководившего 6-й германской армией. В ходе подготовительных мер приходилось часто бывать в ставке главного командования австро-венгерских войск в Бадене. Одно с самого начала было ясно: главный удар, от которого зависел успех всей операции, должна наносить германская армия. А потому ее сосредоточили по обе стороны Тольмино, немецкие горные стрелки разместились во Фличской котловине.