— А потом? — спросил Гунарстранна.

Ингрид Есперсен повернулась к нему:

— Потом я решила, что мне приснился страшный сон, что все звуки и прочее я придумала. Поэтому… — Она закрыла глаза.

— Да?

Ингрид показала вниз:

— Я уже собиралась заснуть, когда…

— Его заметила проходившая мимо женщина, — кивнул Гунарстранна. — Мне сообщили, что вы спустились в магазин к нашему коллеге Иттерьерде и опознали покойного мужа.

— Да.

Все трое посмотрели на вдову. Ингрид как будто забыла об их присутствии. Устремив взгляд на какую-то точку в дальнем углу комнаты, она рассеянно соскребала лак с ногтей.

— Дверь в магазин с лестницы была открыта, — продолжал Гунарстранна.

Ингрид кивнула.

— У кого хранятся ключи от магазина?

— У отца и у меня, — вмешался Есперсен.

— У меня тоже есть ключи, — устало проговорила Ингрид.

Гунарстранна повернулся к Карстену:

— А еще у кого?

Есперсен задумался.

— Может быть, дубликаты есть у Арвида и Эммануэля, — сказала Ингрид Есперсен.

Карстен немного подумал и кивнул:

— Да, возможно… Вполне вероятно. Да, у них наверняка тоже есть ключи.

— Кто такие Арвид и Эммануэль? — спросил Гунарстранна у вдовы.

— Братья Рейдара, — ответила она.

— И часто ваш муж оставлял дверь незапертой, когда вечером спускался в магазин?

— Понятия не имею, — сказала вдова.

— Когда приехала полиция, в торговом зале было темно, — продолжал Гунарстранна. — Кто мог выключить свет — ваш муж?

— Свет в торговом зале ему не был нужен. Если он где-то и включал свет, то в кабинете, в подсобке, — вмешался Карстен Есперсен.

Ингрид села в кресло у книжного шкафа и резко одернула юбку, задравшуюся до колен.

— Самое странное, я сразу догадалась, что случилось… Когда мне позвонили из полиции.

Фрёлик не сводил взгляда с Карстена Есперсена. Тот наблюдал за Ингрид застывшим взглядом.

— Понимаю, мои слова звучат неубедительно, — продолжала Ингрид. — Но я пережила такой ужас… — Она снова вытерла глаза пальцами и шмыгнула носом.

У Есперсена покраснело лицо — от гнева, как предположил Фрёлик. Сын покойного спросил у Гунарстранны:

— Может быть, хватит?

Инспектор посмотрел на него без всякого выражения и ответил:

— Еще нет.

— Я увидела, что он умер, — монотонно продолжала Ингрид. — Сама не помню, о чем я тогда подумала. Мне хотелось одного: уйти.

Гунарстранна бросил на нее задумчивый взгляд и сказал:

— Спасибо. Вынужден просить вас держать при себе все, что вы увидели в магазине. — Он двинулся к двери, давая понять, что беседа закончена. — То же самое относится и к вам, — сухо продолжал он, оборачиваясь к Карстену Есперсену. — Очень жаль, но таковы правила. К сожалению, вам придется некоторое время потерпеть наше присутствие… Мы постараемся не очень нарушать течение вашей жизни. Надеюсь, и вы отнесетесь к нам с пониманием.

В секционном зале Франка Фрёлика, как всегда, ошеломила плохая вентиляция. Ища глазами, куда бы присесть, он старался дышать ртом. В конце концов он махнул рукой и подошел к остальным. Все пристально разглядывали тело Рейдара Фольке-Есперсена. Белый труп лежал на цинковом столе под ярким хирургическим светильником. Фрёлик украдкой поглядывал на доктора Сквенке и инспектора Гунарстранну.

— Так что там у него на шее? — осведомился Гунарстранна.

— Швейная нить, — ответил Сквенке. — Хлопчатобумажная. Во всяком случае, похоже на то. — Он приподнял нить ножницами. — Если подробнее: нить красного цвета, завязана рифовым узлом.

Гунарстранна сцепил руки за спиной. Он неодобрительно смотрел вниз, как будто читал письмо адвоката по бракоразводным делам. Лаборант со скальпелем в руке переводил выжидательный взгляд с трупа на доктора Сквенке; тот не спеша натягивал хирургические латексные перчатки. Заметив взгляд Фрёлика, Сквенке подмигнул ему: