Ой. Вот этого говорить не стоило. Мальчишка густо покраснел и опустил глаза. А я мысленно обозвала себя последними словами. Он же психологически ребенок еще, а я ему тут… про девственниц.

– Я… догадываюсь, зачем ему сила, – промямлил подросток, затем несмело улыбнулся. – Так что там с кофе?

Пожала плечами и вернулась к приготовлению напитка.

– Ты, наверное, знаешь, что мы с Алексом – единственные, кто остался в живых из нашего рода. – Лео тоскливо вздохнул. – Впрочем, меня долгое время не стоило даже в расчет брать… А нас было пятеро. Родители, Алекс, Джоана и я… – Голос мальчишки начал дрожать. Видимо, ему очень непросто было говорить это все.

– Лео, если тебе так плохо от одних воспоминаний, может, не будем об этом? – мягко спросила я.

– Нет! Ты должна знать! А брат тебе вряд ли расскажет…

О да. Если вытянешь лишнюю информацию из старшего ди Квира – можешь смело медаль на грудь требовать.

Я поставила перед подростком чашку и, немного подумав, присела рядом.

– Все случилось очень быстро, – глухо заговорил он. – Сначала погибла Эллина, невеста Алекса. Ее убили очень нагло, Вики. Вызывающе. Чтобы не оставить сомнений в том, что сделано это было показательно. Для Алекса.

Ой, что-то мне не хочется это слушать. И одновременно очень любопытно. Все же интересно было бы понять, что именно сделало из Алекса такого отморозка.

– Представь себе картину, – продолжал Лео. – Утром брат, как обычно, зашел к невесте, чтобы повести к завтраку, а она лежит на кровати… Убийцы не тронули только лицо. А тело будто дикие звери рвали.

Представила себе эту картинку и содрогнулась от ужаса. Психи какие-то. Такая бессмысленная жестокость…

– Единственное, что утешало, – о, в этой ситуации еще что-то может утешать?! – она не мучилась. Эллину отравили. А резали уже бездыханное тело.

Значит, не просто психи, а психи с выдумкой. Не хотелось бы пересечься с этими затейниками…

– Ты представляешь, в каком состоянии был Алекс? – тихо спросил Лео.

– Нет. И представлять не хочу, – честно ответила я. – Слишком страшно даже просто поставить себя на его место…

– Его даже отец трогать боялся, – опустил глаза мальчишка. – А потом… когда брат так и не смог отыскать убийц, с ним вообще невозможно было говорить. Он был на грани. Но обязательно выкарабкался бы, если бы… – Подросток прикусил губу. – Наш отец был талантливым алхимиком. Через месяц после смерти Эллины он подорвался вместе со своей лабораторией. Тогда взрывом ползамка снесло…

Опа, вот это уже совсем плохо. Не успел оправиться от предыдущей потери, а тут новая. Да уж, мерзкий характер Алекса имеет серьезную причину.

– Наши провели расследование… – Наши – надо понимать, предтечи? Решила не перебивать. В конце концов, это не принципиально. – Сошлись на том, что это был несчастный случай.

– Но Алекс не поверил, – склонила голову и прикусила губу от волнения.

– И я с ним в этом согласен, – поджал губы Лео. – Отец не был сумасшедшим экспериментатором! Он не мог не просчитать всех вариантов своих опытов! У него за плечами был вековой… нет, даже тысячелетний опыт! – Голос мальчишки сорвался.

Леонард закрыл лицо руками и всхлипнул.

– Ш-ш-ш, – придвинулась ближе и обняла его за плечи. – Я тебе верю.

– Правда? – Он поднял на меня свои потемневшие от слез глаза.

– Конечно. – И я действительно верила. Особенно зная, что есть некто, кому очень хочется, чтобы Алекс слетел с катушек.

– Спасибо! – Подросток на миг сжал мою руку и, вытерев тыльной стороной ладони глаза, продолжил: – Брат попытался провести свое расследование, но не преуспел. А через две недели в могилу сошла мама… – Голос мальчишки опять задрожал, и я вновь его обняла. – Официальная версия – зачахла от тоски по любимому супругу. Я… не выдержал гибели родителей. И застрял в развитии в своем тогдашнем возрасте. Вот только сейчас начал взрослеть…

– Да, Алекс говорил, что тебе должно быть психологических двенадцать, – отозвалась я. – А ты выглядишь старше.

Лео кивнул и, отхлебнув кофе, торопливо заговорил дальше:

– Ну а еще через два месяца пропала без вести сестра с женихом. И вот тогда Алекс сорвался окончательно. Сделал из замка настоящую неприступную крепость с кучей ловушек. А меня… вообще запер. Я первые несколько лет даже из комнаты только под его конвоем выходил.

Волей-неволей, но я начинала понимать Алекса. Когда за короткий срок погибают почти все близкие люди, причем большинство – в стенах родного дома, любой станет законченным параноиком. И будет оберегать оставшихся родных любым доступным способом.

Говорят, понять – значит простить? Нет, это не про меня. Моя обида на предтечу кроется гораздо глубже. И в ее основе лежит любовь. Вернее, нелюбовь. Все остальное – лишь мелкие камешки, которые сорвались вслед за большим.

– Брат очень могуществен. – Лео посмотрел мне прямо в глаза. – Но даже этого оказалось недостаточно, чтобы защитить родных. Или хотя бы найти и наказать тех, кто причастен к их гибели. Думаю, сила ему нужна именно для этого.

– Знаешь, – я глубоко вздохнула и на миг прикрыла глаза, – если бы Алекс сказал это сразу, я бы поняла. И с радостью помогла. Но нет, он предпочел придумывать разные небылицы.