Выдох-вдох. Лязг, похожий на передёргивание затвора. Тяжёлые пули в 16 граммов снесли обоих чеченов наповал. Перенос прицела. Хлопок. Второй. Ещё один чех, развалив мозговую кашу разбитого черепа, канул в века.

Два боевика возле заложников обернулись, увидев падающие тела. Одного Никита успел срезать очередью в три маслины, а другой дёрнулся было в сторону женщины. Хлопок эсвэдэшки Дена свалил его в прыжке. Никита выпустил в дёргающееся тело ещё пару пуль. Наверняка.

– Тротил, пошёл! Холод, вали охрану.

Негромкий выстрел Дена. Дозорный на западе аж отлетел к дереву и сник с дырой в груди. Будынник подскочил к входу землянки, закинул "Зарю", выждал две секунды и нырнул внутрь. От ослепительной вспышки бесшумной спецгранаты вряд ли кто останется зрячим.

– Чисто. Лечу дальше, - сообщили наушники.

– Шалаш у валуна. Он мой! Холод! Твой у зиндана.

Выстрелы. Бесшумные "вала" и парочка из СВД Дена. Охранник зиндана, выставивший АКМ наизготовку в сторону невидимого врага и наложивший в штаны, мешком полетел в яму. Кубарем выскочивший из шалаша боевик распластался в смертельном объятии с родной землёй.

– Второй блиндаж чисто, - доложил Будынник, - иду дальше.

– Мама, папа и я - спортивная семья!
– Никита прострочил очередью шалаш. Быстро сменил магазин, предусмотрительно лежащий рядом. Два десятка пуль очередями покрошили ещё три шалаша.

– Объектов не наблюдаю, - сообщил Холод, - чисто!

– У меня также, - ответил Никита, - Тротил, что у тебя?

– Остался один блиндаж. Я у входа. Готов, но "Зари" нет больше!
– сказал Будынник.
– Так пойду!

– Действуй, Тротил. Холод, прикрой, я выдвигаюсь.

– Есть, командир!

Никита взглянул на лежащие рядом РПГ и снарягу, снятые для облегчения действий, и качанием маятника устремился в сторону лагеря, глядя под ноги. По камушкам. Прыг-скок.

– Вижу тебя, Истребитель. Веду.

– Держи палатки, я к Тротилу!

– Есть.

Вытоптанная и вышарканная десятками ног лесная поляна лагеря представляла из себя площадку скаутских юбилейных сборов. Ни веточки, ни камня. Деревья ободраны словно бобрами и зайцами. Невпопад разбросанные средства проживания, грубо сколоченные скамейки, столы, навесы и сарай без крыши. Трупы боевиков там и сям.

Продолжающие сидеть на коленях в оцепенении заложники повернулись к Топоркову, бегущему мимо них. Узнав в лохматом бесформенном лешем своего соотечественника и спасителя, мужчина свалился без чувств. Женщина зарыдала.

Никита профессионально осмотрел по пути пару палаток, очутился возле Тротила.

– Холод, держи палатки и восточный подход. Мы пошли.

– Без базара, шеф!
– прикололся Ден, припав к окуляру ПСО.

– Я те дам шефа! Работаем, - Никита вынул "Зарю", щелчок и бросок внутрь. Глухой хлопок внутри, стон, Тротил рванул.

– Берем тёплым, - успел сообщить Никита, и вовремя.

Ослепленный наиярчайшей вспышкой боевик схватился за глаза, капитан вскинул пистолет, но не выстрелил, услышав Истребителя. Взяли и верно тепленьким и спросонья. Только раненного - плечо чечена было перебинтовано.

– Отлично! Капитан, вяжи его, тащи. Я по лагерю, - Топорков бросился наружу.

– Истребитель, чисто!
– доложил Ден, прокачав вооруженным взглядом территорию базы противника!

– Принято. Шмонай дозоры - и бегом на восточный рубеж! Держи ост. Там пулемётчик "двухсотый", - ответил Топорков, осматривая мертвых боевиков, палатки и шалаши.

– Есть, командир, - отозвался Холод, - а ништяк мы их сработали? А? Командир!

– Нормально, - сухо констатировал Никита, - х... ли с ними церемониться?

Наушники хохотнули голосами Дена и Будынника.

Все занялись рутинной работой по зачистке лагеря, сбору трофеев, охране периметра. Зиндана как будто и не было - никто не обращал внимания на яму с заложниками и на двоих полуобморочных гражданских, лежащих среди трупов чеченов. И правильно - столько терпели, выжили и ещё полчаса потерпят! А обезопасить себя и их было важнее.

Пока Тротил шерстил землянки, заранее приковав наручниками (и где он их взял?) пленного чеха к столу-общаку, Ден оббегал вокруг лагеря, собирая трофеи ликвидированных дозоров и проверяя минно-сигнальные заграждения, а Никита обошёл всю остальную недвижимость базы.

Собранное оружие кучей складывалось возле остывшего кострища с казаном, почти в центре лагеря. Как и всякий иной хлам - документы, карты, телефоны, узел спутниковой связи зарубежного производства, ценные и личные принадлежности боевиков.