Из пламени доносился жуткий вой. Тварь в зубах полубога молчала, а тут проняло. Несгораемое масло будет жарить ее, пока не сожжет до пепла. Светильники, заправленные им, горят долгие годы, пока не ослабнет колдовство. Искренне желаю существу поскорее отойти в мир иной, чтобы не мучиться. Хотя за Сларка и убитых синек пускай пострадает подольше. Бр-р, какой я кровожадный, однако. И справедливый.

Вой прекратился с обрушением жилища вождя, случившегося спустя несколько минут. К тому времени на скалу подошел десяток синек во главе с Ран-Джакалом, опирающимся при ходьбе на алебарду. Выглядит напряженно, при виде развалин ноздри у него начинают раздуваться. Нервничает. Не огрести бы за благое намерение избавить мир живых от пакостной нежити.

Озерный Владыка посмотрел на меня, потом перевел взгляд на руины, и лицо его окаменело. Обломки заскрипели, обгоревший столб загрохотал, скатываясь вниз, и из огня поднялась тень. Жар обволакивал продолговатое истончившееся тело, поддерживаемое черными лапами, похожими на обугленные ветки. Темная клякса, объятая пламенем.

Когда же ты сдохнешь, а?

Тварь неестественно тихо соскользнула с груды обломков, припала к земле и прыгнула. Дротики охотников опоздали, существо двигалось почти неуловимо для глаза. Резкая боль в груди от мощного удара, и я, задыхаясь, отлетел к краю площадки перед догорающим домом. Подъем, быстро! Перекатываюсь на живот, вскакиваю. Больно. Грудную клетку раздробило, что ли? Неживой зверь тут как тут, прыгает на меня, увертываясь от копий и дротиков. Проклятие, копье-то упустил при падении, нож достать не успеваю. Хватаюсь за пылающую шею и отстраняю от себя обуглившуюся морду, ощущая когти, секущие мои плечи, грудь и живот. Сволочь! Убью! Не знаю как, но убью! С того света достану!

Я четко услышал хруст, напомнивший ломающуюся сухую ветку, и наступила привычная тьма без звуков и запахов, полная боли и жажды жизни.

Следующим увиденным мною была физиономия склонившегося Глубинного Жреца, с интересом разглядывающего меня. За ним высились светящиеся зеленым стены святилища.

– Приветствую, – пробулькал дедушка Тланс, заметив мое пробуждение. – С возвращением! Тролли считали тебя мертвым, когда мои дети принесли сюда твое тело. Впрочем, так оно и было.

Ничего себе речи! Я поворочался. Ничего не болит, чувствую себя отдохнувшим и бодрым. Портит немного настроение лишь место, где я валяюсь. Корыто со зловонной жижей. Меня обмотали, словно младенчика в роддоме.

– Ты и есть новорожденный, – прочитав мысли, ошарашил морлокский дед. – Считай, сегодня твой день рождения.

Хм-пф… Дедушка, извини, но мог бы ты объяснить нормально, без пугающих сравнений и метафор?

Глубинный Жрец беззвучно расхохотался.

– Ты веселый человек, Сандэр, – проквакал он. – Странностей не ощущаешь? В своем разуме, в теле, в духе?..

Прекрасно себя чувствую. В разуме и духе аномалий не обнаруживаю. Можешь не говорить загадками? Расскажи о происшедшем на острове за время моего отсутствия. Что стало с тварью, напавшей на деревню? То существо уничтожили? Как моя сестренка? Как дела у Водяных Крыс?

– Столько вопросов, столько вопросов… – задумчиво протянул дедушка Тланс. – Ты разве не помнишь последних мгновений до потери сознания?

Ну, припоминаю. Огонь, пожар, бессмертная тварь кинулась на меня и хорошенько покромсала. Что она такое?

– Воплощенный злой дух, лоа. Очень сильный и свирепый дух, вселенный в звериное тело при помощи колдовства и получивший от призывателя великую силу. Чем сильнее одержимый зверь, тем труднее управлять им, поэтому шаманы редко создают их. А дальше помнишь?

А дальше я проснулся здесь.

– Хм… – Морлоки, оказывается, хмыкать умеют. – Ты победил его. Одержимого зверя. Вытянул злой дух из телесной оболочки и заключил в темницу твоей. Раны и пламя обессилели его, он ослаб, поэтому был пойман тобою. В мире духов всегда слабый подчиняется сильному.

Э… Дед, ты не путаешь? Я же вроде ничего не делал особенного. И магией не владею совершенно. Может, та тварь издохла вовремя.

Древний морлок прикоснулся холодным пальцем к моему лбу, и мозг пронзило током. В сознание вторглись видения. Скала, костер вместо дома вождя, кучка синекожих и борющиеся на земле человек и объятое синим пламенем угольно-черное существо. Человеку не позавидуешь, его грудь и живот под когтями огненного зверя обратились в кровавую кашу. Наверняка внутренности повреждены, из груди торчат осколки сломанных ребер. Руки обожжены.

Это я?!

Оба противника слабеют, их движения становятся вялыми. Тролли, пришедшие на помощь парню, пронзают тварь копьями и дротиками, из-за чего она похожа на изуродованного дикобраза из фильма ужасов. Ее пробуют оторвать от человека, однако она вогнала ему под ребра когти и не отрывается. Человек ломает ей шею, оба обмякают, и она валится на него, обжигая мое без того раненое тело.

Мое? Жутко осознавать это. Я действительно должен быть мертв. Видение тускнеет и пропадает, сменяясь рыбьей рожей морлока.