Шрифт:
Элис облокотилась на спинку кровати.
— Пожалуйста, если тебе так хочется. Я давно уже бросила этим заниматься.
Я снял с Куинна пиджак, жилет и рубашку.
— Где он отключился на сей раз? — без особого интереса спросила Элис. По-прежнему стоя у спинки кровати, она теперь расчесывала щеткой волосы.
— У Эджей. — Я расстегнул его брюки.
— Он был там с этой стервочкой Уайнант? — Вопрос прозвучал небрежно.
— Там было много народу.
— Да, — сказала она. — Он вряд ли бы остановил свой выбор на уединенном месте. — Она пару раз провела щеткой по волосам. — Значит, ты полагаешь, что рассказывать мне о подобных вещах будет с твоей стороны не по-товарищески?
Ее муж слегка пошевелился и промычал:
— Дорри…
Я снял с него ботинки.
Элис вздохнула.
— Я еще время помню, когда он был молодым и сильным. — Она смотрела на мужа до тех пор, пока я не снял с него всю одежду и не укрыл его одеялом. Затем она вновь вздохнула и сказала:
— Я приготовлю тебе выпить.
— Только не наливай много: Нора ждет меня в такси. Она разомкнула губы, словно собираясь произнести что-то, сомкнула их и вновь разомкнула, чтобы сказать:
— Ладненько.
Вместе с ней я направился в кухню. Через некоторое время она произнесла:
— Это не мое дело, Ник, однако, что все же обо мне думают люди?
— То же, что и обо всех остальных: одним ты нравишься, другим нет, а третьи к тебе и вовсе равнодушны.
Она нахмурилась.
— Я не совсем это имела в виду. Какие есть мнения по поводу того, что я продолжаю жить со своим мужем, тогда как он не пропускает ни одной промелькнувшей перед его глазами юбки?
— Не знаю, Элис.
— Но что ты думаешь по этому поводу?
— Думаю, ты знаешь, что делаешь, и что бы ты ни делала, это касается только тебя.
Она недовольно посмотрела на меня.
— Ты никогда не говоришь ничего лишнего, не правда ли? — Она с горечью улыбнулась. — Ты ведь знаешь, что я не ухожу от него только из-за денег, верно? Быть может, для тебя это не так много значит, однако для меня это значит много — так уж я была воспитана.
— Но ведь ты всегда можешь подать на развод и на алименты. Тебе следует…
— Допивай поскорее и убирайся отсюда, — устало сказали Элис.
XXI
В такси Нора подвинулась, освобождая для меня место между собою и Дороти.
— Я бы выпила кофе, — сказала она. — Заедем в ресторан к Ребену?
— Хорошо, — ответил я и назвал водителю адрес.
Дороти застенчиво спросила:
— Что сказала его жена?
— Она просила тебя поцеловать.
Нора сказала:
— Перестань издеваться.
Дороти произнесла:
— На самом деле он мне не нравится, Ник. Я не буду больше с ним встречаться, честное слово. — Казалось, она совсем уже протрезвела. — Дело в том… в общем, мне было так одиноко, а с ним я чувствовала себя вроде как в компании…
Я открыл было рот, чтобы ответить, однако Нора пихнула меня в бок.
— Ничего, успокойся, — сказала она. — Харрисон всегда слегка придуривался.
— Я не хочу ничего усложнять, — сказал я, — однако, по-моему, он действительно влюблен в Дороти.
Нора опять пихнула меня в бок. В полутьме кабины Дороти попыталась разглядеть выражение моего лица.
— Вы… вы не… вы не издеваетесь надо мной, Ник?
— Ты вполне этого заслуживаешь.
— Сегодня мне рассказали еще одну историю о нашем гноме, — сказала Нора, всем своим видом показывая, что не намерена терпеть ни малейших отклонений от заданной ею темы. — Гном — это миссис Эдж, — объяснила она Дороти. — Леви говорит… — История действительно могла вызвать улыбку у того, кто знал Тип. Нора продолжала о ней распространяться до тех пор, пока мы не выбрались из такси у ресторана Ребена.
В ресторане мы увидели Герберта Маколэя, сидевшего за одним столиком с пухленькой темноволосой девушкой в красном платье. Я помахал ему рукой и, после того как мы сделали заказ официанту, подошел к их столику.
— Ник Чарльз — Луиза Джекобз, — произнес он. — Присаживайся. Какие новости?
— Йоргенсен и Розуотер — одно и то же лицо, — сообщил я.
— Да ну!
Я кивнул.
— И у него, похоже, есть жена в Бостоне.
— Хотел бы я на него взглянуть, — медленно произнес он. — Я знал Розуотера. Хотелось бы удостовериться.