– Неудивительно. Мужчина часто становится тем, кем он является в глазах любимой женщины.

– Красиво говорите… Но вы-то знаете его давно, можете сравнивать! Кстати, где вы познакомились?

– У нас общее начальство.

– В смысле, вместе работаете?

– Не в прямом смысле. В разных филиалах, но главный босс у нас один.

Вроде бы ответила все нормально и понятно, и все же было в ее глазах что-то такое, что заставило Камиллу смутиться. Она не любила придираться к словам и искать в них тайный смысл, однако тут иначе не получалось.

Софи тем временем сама предпочла сменить тему:

– Антонио упоминал, что вы подумываете вскоре крестить кроху… Это правда?

– Да, собираюсь. Хотя сам он против – вы ведь знаете, он атеист.

– А вы верующая?

– Нет, но моя бабушка была глубоко верующим человеком. Раньше мне казалось, что это глупости. Но когда родилась Энджи, я стала сомневаться. А вдруг не глупости? Знаете, ведь если Бога все-таки нет, хуже ей не станет! А если Он есть, то пусть она будет защищена. Плохого в этом точно не будет!

– К сожалению, бывает иногда. У меня знакомая в прошлом году сына крестила, так несчастный ребенок от всех этих поливаний водой на сквозняке воспаление легких подхватил, еле спасли! Вот и скажите мне на милость: если Бог есть, разве допустил бы он такое? Я почему этот разговор-то завела… Мне запомнились слова Антонио о том, что ваша дочь еще ни разу не болела. Если ей так повезло, то не подвергайте ее напрасному риску!

– Я никогда не думала об этом с такой позиции, – призналась Камилла.

– Антонио эту историю знает, я рассказывала ему. Он ведь возражает против крестин, так ведь?

– Да…

– Вот поэтому и возражает, – заключила Софи. – Задумайтесь: может, в этом он и прав? Я-то не сомневаюсь!

– Спасибо, я… Я подумаю.

На дальнейший разговор у них просто не было времени. Сильвия объявила, что пришло время вручать подарки имениннице – для тех, кто этого еще не сделал. Намекала женщина в первую очередь на себя, и Камилле нужно было присутствовать.

То, что подарила Анджелин бабушка, мгновенно заставило Камиллу позабыть и о разговоре с Софи, и о неприятных гостях…

…От нетерпения Вика аж подпрыгнула на кресле:

– Что подарила-то? Не тяни!

– Я и не тяну. Но тут текст на странице закончился.

В качестве доказательства Агния развернула страницу дневника. Вряд ли оригинальная запись так и заканчивалась, просто неизвестный составитель не удосужился добавить последнюю часть.

– Издевательство какое-то! Дальше точно ничего нет?

– Из дневника – ничего, тут дальше какая-то газетная вырезка идет. На английском. На вот, сама почитай.

Заметка была совсем короткой, на состарившейся от времени бумаге. В ней сообщалось, что модельер Сильвия Карье сделала своей годовалой внучке неслыханный подарок – эксклюзивное украшение под названием «Щелкунчик». Кулон в виде грецкого ореха в натуральную величину – только из чистого золота. Но самым дорогим в нем было не это. Одна из половинок ореха была надколота, изнутри на мир смотрел чистой воды бриллиант.

Снимок в газете был скромным и не слишком впечатляющим. Однако если прикинуть стоимость такого украшения, то можно было найти немало людей, готовых за него убить…

Максим понимал, что пора бы уже свыкнуться с ролью «хозяина жизни» – «сильного мира сего», или как там это называется? Но у него это не получалось. Слишком уж хорошо в память впились тернии, через которые пришлось пройти к этим звездам. Поэтому в огромном прохладном коридоре больницы он чувствовал себя скованно. Словно он вот-вот привлечет внимание санитаров, они скрутят его и отправят за одну из ободранных, но таких крепких дверей!

Вздор, конечно. Здешние пациенты редко просто так ходят по коридорам, и вообще они специфическая публика. Дорого одетого молодого парня вряд ли кто-то спутал бы с одним из них. И все равно атмосфера этого места давила, хотелось побыстрее выбраться отсюда.

А может, и не в месте было дело… Он ни на секунду не забывал, ради кого сюда пришел. Максим бы никому не признался в этом, но страх по отношению к ней все еще оставался в его душе. За несколько лет сводная сестра стала для него воплощением всего худшего, что может случиться в жизни, – предательства, боли, страдания и унижения. Он обещал себе никогда не пересекаться с ней, не смотреть больше в ее глаза… А вот не получилось.