Целый день Мур колесил по городу, повсюду «сея ветер», а на исходе дня ему удалось «пожать бурю» — во всяком случае, увидеть ее отголосок.

На одном из перекрестков столкнулись два грузовика, и их водители принялись шумно выяснять отношения. На крик тотчас сбежалась толпа зевак, и Мура притиснули к витрине магазина. Воспользовавшись тем, что внимание окружающих целиком приковано к махавшим кулаками водителям, Мур приклеил одну из листовок к стеклу и тотчас прикрыл ее спиной. Убедившись, что никто не обратил внимания на его маневр, он выбрался из толпы и принял вид праздного гуляки, решившего узнать, почему такая суматоха.

В этот момент, перекрывая и звуки ссоры, и многочисленные советы зрителей, из толпы раздался истошный вопль:

— Какой ужас! Что же такое творится на свете? Куда смотрят власти?

Толпа тут же отшатнулась от вопящего, и Мур увидел, что какой-то замухрышка тычет пальцем в витрину, точнее — в белый листок на ней. Пока замухрышка продолжал орать, что по владельцам магазина давно тюрьма плачет, Мур протиснулся вперед, якобы чтобы прочесть написанное. Он пошевелил губами, разбирая текст, и удивленно обратился к соседу-толстяку:

— Вы не знаете, что это за Ассоциация такая? Все-галак-тичес-кая… — Тот отрицательно помотал головой, и Мур продолжил: — Вряд ли этот лавочник имеет к ней отношение. Тут надо брать повыше!

Замухрышка перестал орать и вмешался в разговор:

— Что значит выше? Тут никаких-таких не водится! Ясно, что лавочник, больше некому!

— Ха, а ты? — поинтересовался толстяк, призывая взглядом Мура поддержать его.

— И верно, — согласился Джеймс. — Ты, может, нарочно шум поднял, чтобы на тебя не подумали.

Лицо замухрышки из сизого стало почти черным, и Мур вспомнил, что этот цвет соответствовал смертельной бледности землянина.

— Ну нет! Я еще с ума не сошел, чтобы в такое вляпаться! — От прежнего запала у него не осталось и следа. — Вероятно, просто кто-то схулиганил…

— Вряд ли, — подал голос молодой сирианец в испачканном краской комбинезоне. — Думается, все гораздо серьезнее.

Окружающие напряженно прислушивались к разговору — даже драчуны, похоже, заключили перемирие, — а маляр тем временем продолжил:

— Взгляните, напечатано-то в типографии и бумага роскошная. Значит, организация солидная, не шантрапа какая-нибудь.

— Ага! — чуть ли не с восхищением воскликнул кто-то в толпе. — Тут так и написано: борцы, мол, за справедливость!

Толпа загомонила, задвигалась — каждый хотел сам прочесть крамольные строки.

— Что здесь происходит? — раздался начальственный окрик. — Разве не знаете, что по закону военного времени запрещено собираться скопом?

От неожиданности зеваки шарахнулись в стороны, и властному взору полицейского предстали покореженные грузовики, а рядом — притихшие водители. Решив, что какой-то ротозей попал под колеса, страж порядка принялся выискивать взглядом пострадавшего, но нигде не оказалось ни следов крови, ни трупа. Тогда он грозно оглядел толпу и властно вопросил:

— Так что за базар?

Он остановил свой взгляд на замухрышке, привлеченный, видимо, все еще жутким цветом его лица, и тот робко указал на витрину. Полицейский проследил за его пальцем, прочел отчетливый текст и побагровел.

— Кто осмелился? — просипел он.

Ответом была мертвая тишина: все, казалось, перестали даже дышать.

— Кто первым обратил внимание на эту гадость? — решил подойти с другой стороны полицейский. Замухрышка робко шагнул вперед. — Не может быть, чтобы ты не видел, кто ее наклеил! — Тот лишь отрицательно помотал головой.

Но поскольку коп продолжал сверлить его злобным взглядом, он счел своим долгом пояснить:

— Видите ли, господин офицер, я подошел сюда из-за аварии. Другие, думается, тоже. И мы смотрели на водителей… И хотели помочь… — Тут его красноречие иссякло.

Пристально вглядываясь в испуганные лица, полицейский с угрозой в голосе проговорил:

— Известно ли вам, что сокрытие улик равноценно самому преступлению? А?

Толпа стала стремительно таять. И вот возле стража порядка осталось всего пятнадцать-двадцать самых любопытных… или самых запуганных. Мур решил досмотреть спектакль до конца и поэтому подкинул копу новую идею:

— Может, из магазина что-то видели?

Испепелив взглядом Мура, полицейский резким ударом ноги отбросил дверь и ввалился внутрь небольшой лавки. Дверь осталась открытой, и зрители немедленно сгрудились возле дверного проема.