Номер Девятнадцать пару секунд помолчал, видимо, считывая информацию.

– Жалоба четырнадцать тысяч триста сорок семь рассмотрена. Игровой персонаж действовал в рамках заложенной в него программы. Отказать игроку под ником «Эуыых» в удовлетворении его требований.

– Это он, гад, специально так! – тут же наябедничал я. – Сознательно вводил в заблуждение администрацию. Он такой!

Номер Девятнадцать покачал головой:

– Любой игрок имеет право подать жалобу, и мы обязаны быстро и беспристрастно рассмотреть ее. Игрок Хейген, за добровольную и объективную помощь в рассмотрении жалобы вы заслуживаете поощрения со стороны администрации. Желаете получить награду?

У меня чуть не сорвалось саркастическое: «Нет, конечно», – но я удержался. Номер Девятнадцать запросто мог расценить это как ответ.

– Разумеется!

Девятнадцатый щелкнул пальцами.

«На вас наложено благословение «Левая длань творца». + 20 % защиты от урона огнем; + 20 % защиты от урона холодом; + 15 % защиты от ментального воздействия; + 20 % к жизненной силе; + 15 % к скорости восстановления жизненной силы; + 15 % к скорости восстановления маны. Время действия – 1 час».

– Ух ты! – восхитился я. – И это только «Левая длань». Чего ж там в «Правой»-то тогда?

– Если у вас нет вопросов по существу, я удаляюсь, – сообщил мне Номер Девятнадцать.

– Спасибо. И это, Гунтера разморозьте. Мне еще ведьму с ним бить.

– Как только я уйду, он придет в себя. Желаю хорошей игры.

И исчез. Ну знаете, как исчезает изображение в телевизоре. Хоп – и нет. Темнота и жар.

Гунтер встрепенулся:

– Я заснул, что ли?

– Да нет, просто моргнул так. Долго. Идем, что ли?

И мы пошли.

Все-таки мне очень нравится местный лес. Никаких буреломов, сухостоев, буераков и партизан. Идешь, птички поют, травка шелковистая, и пахнет приятно.

– Скажите, милсдарь Хейген, а что еще есть в той книге, что написал воин с востока?

– Ну там много чего есть, – ответил я. Если я ему сейчас все процитирую, придется объяснять, кто такой сегун, что такое какэмоно и почему самурай не должен ложиться ногами в сторону резиденции сюзерена. Долго будет.

– Ну поведайте еще хоть одну их мудрость, – попросил Гунтер.

– Если на войне самураю случится проиграть бой и он должен будет сложить голову, ему следует гордо назвать свое имя и умереть с улыбкой без унизительной поспешности.

– Да, это так. Мы с вами об этом и говорили. Непременно совершу паломничество на восток. Вы туда не собираетесь, кстати?

Опять восток. Такое ощущение, что меня сегодня просто подталкивают туда. А может, это и не ощущение? Может, так и есть?

За деревьями показался премиленький домик. Весь такой аккуратненький, с красной крышей, зелеными ставенками и белыми стенами. Стоял он на очаровательнейшей полянке, освещенной солнечным светом и покрытой цветами.

– Это логово ведьмы? – уставился я на Гунтера. – Ну ни фига себе!

– Ведьмы хитры, – качнул головой Гунтер. – И глаза могут отвести, и вообще. Не верьте ничему, милсдарь Хейген.

Я еще раз глянул на него и сверился с картой. Мы находились в самом центре красного пятна.

– Ну да, мы на месте, – сказал я рыцарю.

Мы вышли на полянку и увидели очаровательную старушку с седыми, даже белыми, кудряшками, румяным морщинистым личиком, в белом переднике и с вязанием в руках, словно сошедшую с рождественских открыток. Она сидела на скамеечке около домика и вязала что-то, напоминавшее большой носок. Услышав наши шаги, она подняла голову.

– Здравствуйте, благородные рыцари, – сказала она приятным голосом. – Что привело вас сюда?

– Не, я не рыцарь, – ответил я старушке. – Вот он – да. А я так, воин просто.

– И что привело сюда одного рыцаря и одного просто воина? – Старушка задала вопрос, не переставая вязать. На момент мне показалось, что кончики спиц мигнули красным светом.

– Да ищем кое-кого, – не стал скрывать я. – Ведьму, страшную и ужасную.

– Так чего искать, – сказал Гунтер, скинув щит со спины и взяв его в правую руку. – Вот же она, неужели не видишь?

– Конечно вижу, – ответил ему я. – И она знает, что мы это знаем. Это, Гунтер, такие правила игры.

Я сделал несколько шагов вперед. Теперь нас разделяло не более десяти метров.

– Ну да, – сказала старушка, бойко перебирая спицами. – И пока вы еще можете уйти отсюда подобру-поздорову. Я сегодня сытая, может, и доберетесь до Фладриджа целенькие.

– А может, и нет?