В справедливости утверждений Арьена Лоайре успел убедиться. А потому оказался совершенно не готовым к тому, что ему предстояло. Он не ожидал, не мог ожидать, что в человеческом обиталище кто-нибудь из людей явится к нему затемно, да притом настолько затемно, что ухитрится Лоайре разбудить. Даже если этого человека зовут Алани. О, конечно, Лоайре привык видеть Алани бодрым и свежим даже в самый ранний час… но ведь не настолько же ранний!

И вдобавок Алани не вошел, а ворвался в комнату Лоайре. Он влетел, хлопнув дверью за собой с такой силой, что кисти кроватного балдахина дернулись и заплясали в ответ. Одна из кистей мазнула привставшего на локтях Лоайре по лицу; эльф отмахнулся от ее непрошеного приветствия и проснулся окончательно.

– Что случилось? – изумленно спросил он.

В том, что нечто всенепременно случилось, у Лоайре не было ни малейших сомнений. Алани никогда и никуда не врывался. Он и вообще обладал редкой для человека способностью не шуметь лишнего, не лезть на глаза и не говорить о том, о чем должно молчать. И если уж Алани, вопреки всем своим обыкновениям, с грохотом врывается в чужое жилище… да, что-то наверняка стряслось.

– Куда мог запропаститься Эннеари? – вопросом на вопрос ответствовал паж.

Лоайре с облегчением перевел дыхание и вновь откинулся на подушки. Все-таки люди разбираются в эльфах так же скверно, как эльфы в людях. Бедный мальчик! Надо же, до чего доводит излишнее рвение.

– Да куда угодно, – успокоил его Лоайре. – Мы ведь меньше вашего спим. И гораздо меньше разводим церемоний. Если Арьену среди ночи стукнула в голову мысль куда-нибудь пойти, он не стал бы дожидаться утра. Он только в гости по ночам не ходит, а так… – Лоайре пожал плечами. – Куда угодно.

– В одних штанах? – настаивал Алани. – Босиком?

– Уверяю тебя. – Лоайре по-прежнему не понимал, отчего паж места себе не находит от беспокойства. – Даже и в городе людей есть уйма мест, куда эльф может податься в одних штанах и босиком.

– Без пояса? – уточнил Алани. – Без оружия и даже без зеркала?

– Что-о?!

Всю сонную расслабленность словно рукой сняло. Лоайре едва успел сообразить, что надо натянуть под одеялом хотя бы все те же штаны – нельзя же в гостях голышом сигать! – но уж потом одеяло отлетело в сторону, а Лоайре взвился из постели, словно подброшенный.

– Веди! – коротко распорядился он.

Оружие – что, ерунда… хотя этикет и велит эльфам, как почетным гостям, ходить повсюду с оружием, но Арьен себя отродясь такими глупостями, как этикет, не затруднял. Правда, в ипостаси посла он дошел до невиданной прежде степени занудства, сделавшей бы честь любому гному, и прилежно таскал с собой кинжал и лук со стрелами, но… нет, без оружия он мог бы выйти из своих покоев запросто. А вот без зеркала – никогда! Зеркало, без которого намного труднее исцелять собственные раны, ни один эльф не забудет ни в коем случае – а уж Арьен тем более. Особенно после прошлогодних своих приключений – да Арьен за зеркало хватался прежде еще, чем умыться! За оружие, кстати, тоже, тут Лоайре дал промашку – не этикета ради Арьен не расставался с оружием ни на миг. Босиком и в одних штанах эльф может отправиться хоть на все четыре стороны – а вот без зеркала, без пояса, без…

– Мне скверно спалось, – отрывисто рассказывал Алани, меря широкими шагами Коридор Ветвей. – Кто-то магией вовсю ворочал… сонной магией, ничего особенного…

Ну да, сообразил Лоайре. Алани ведь не только паж, не только студент столь вожделенного Арамейля, он еще и маг. Кому, как не ему заметить…

– Так тяжело – головы не поднять, сурки так крепко не спят… а сквозь сон все едино – такая тревога… – Голос Алани звучал виновато. – Только недавно продраться сумел.

Было бы в чем себя винить! Хорошо наведенные дремотные чары и более опытного мага заставят храпеть во все завертки, если он колдовства не ожидал и не приготовился заранее. А кто мог его ожидать здесь, во дворце, и от кого – а главное, зачем?

– Ты себя не вини, – посоветовал Лоайре, распахивая дверь в обиталище Эннеари. – Ты лучше гордись, что тебе эти чары с себя стряхнуть удалось.

– Постараюсь, – сухо пообещал Алани.

Комната Арьена выглядела странно. Постель была смята – в ней, безусловно, спали. Одежда разбросана так, словно за нее хватались сослепу, не глядя. Но самым странным во всем этом раскардаше выглядели пояс, кинжал и зеркало. Они валялись на полу, брошенные… нет, не брошенные! Впечатление такое, будто Арьен все-таки взялся за них, но не сумел удержать в руках и выронил… выронил – и даже не нагнулся подобрать… ох, как скверно. По всему выходит, что Эннеари покинул эту комнату второпях, в дикой спешке – и притом сам, потому что никаких следов борьбы или хотя бы принуждения нигде не видать. Заставить Эннеари спешить могла только крайняя опасность – но он не взял с собой ни оружия, ни зеркала. Он выскочил вон босой, полуодетый, безоружный – и не постучал ни в одну дверь, никого не позвал на помощь…

– Я как проснулся, сразу понял, что чары наводили здесь, – вздохнул Алани. – Тут уж ошибиться невозможно. А ведь я еще и медлил, дурак… целых пять минут потерял – все думал, дозволительно ли врываться без спросу… никогда себе не прощу! – закончил он с силой. – Никогда!

– Не вини себя, – повторил Лоайре. – Такого никто предвидеть не мог.

Вполне понятно, отчего Алани готов самого себя на тряпочки порвать. За пять минут может случиться очень многое… иной раз даже непоправимое. Но проклятый этикет имеет над людьми слишком большую власть… немудрено, что паж, даже и облеченный дружбой самого короля, не говоря уже обо всех прочих, заколебался – а вправе ли он самовольно лезть в покои эльфийского принца?