Зато сводки от участковых поступали, точно с поля боя, похоже, их хлебом не корми, только дай поймать маньяка. Общественность, которую они привлекали себе в помощь, вероятно, уже успела разнести по всей округе весть о кровожадном маньяке, и к этому моменту обыватели уже трепетали в ожидании новых трупов. Что ж, с этими издержками пришлось смириться, так же, как и со многим другим. Только Булавинцев всякий раз давился от смеха, когда ему сообщали по телефону об очередном предполагаемом Джеке-Потрошителе.

К концу дня ситуация с маньяком выглядела следующим образом: возле тридцать третьей школы поймали эксгибициониста, демонстрировавшего во время перемен свои прелести в кустах, произрастающих в ближайшем сквере. Комментарий Булавинцева по этому поводу был следующий: «Ну дает! Раздеваться в такую погоду? Ведь запросто отморозит свое хозяйство!» Что касается темной иномарки, то ее часто видели возле школы с углубленным изучением французского языка. Нашлись школьники, которые запомнили номер автомобиля, и — в этом месте следовало бы поставить многоточие — выяснилось, что это был синий «Вольво» Румянцева. Зачем он торчал возле школы, конечно, предстояло выяснить, но подозревать Румянцева в нездоровых склонностях… Это было бы уже чересчур.

Учащиеся ПТУ Ремешкова и Коновалова без толку проторчали полдня на перекрестке, рассматривая проезжающие иномарки. Если принимать их слова на веру, то такого автомобиля, который они описывали, вовсе не существовало в природе. В конце концов обе продрогли до икоты и были отпущены с Богом. Сыщикам оставалась единственная перспектива: методично проверять все иномарки темного цвета, впрочем, бестолковость свидетельниц грозила тем, что зону поисков придется расширить и прощупывать также владельцев отечественных автомобилей и даже не только темного цвета. Адова работа, поиски иголки в стоге сена.

В довершение всего Огородникова вызвали к начальству с отчетом, и он поплелся по коридору, как побитая собака. К счастью, процедура не заняла много времени, и через полчаса, получив порцию ценных указаний, он уже топал обратно, где его ждала очередная новость.

Запыхавшийся Булавинцев провозгласил:

— Александр Васильевич, только что сообщили из управления, им звонила какая-то женщина в жуткой истерике и заявила, что ее подругу увез маньяк в синей иномарке!

Светлана открыла глаза и увидела собственную ногу, подвешенную на каком-то диковинном приспособлении.

«Что это со мной такое?» — подумала она и поискала глазами остальные части собственного тела.

Слава Богу, очертания второй ноги угадывались под простыней, что касается рук, то они тоже имелись в наличии, правда, левая из-за гипса напоминала кокон гигантской, в любую минуту готовой к вылету бабочки. Насчет головы можно было не беспокоиться: она звенела, как колокол, что, впрочем, только подтверждало факт ее целостности и сохранности.

— По крайней мере, я жива, — философски заключила Светлана.

Теперь она могла себе позволить произвести осмотр жизненного пространства, в котором она волею неумолимых обстоятельств оказалась. Посмотрев направо, она не увидела ничего, кроме хромоногой тумбочки и окна. Слева обнаружилась кровать, на которой спала женщина в цветастом халате и кого-то ей живо напоминала. Не было сомнений, это Ольга, но с ней-то что случилось.

— Ольга! — позвала Светлана.

Ольга моментально привстала, посмотрела на нее расширившимися глазами и сказала:

— Господи, проснулась наконец!

При этих словах лицо ее осветилось счастьем, что, с точки зрения Светланы, было совершенно непозволительно, если судьба Кати оставалась неясной. О Кате, как казалось Светлане, она не забывала даже в продолжение своего долгого сна, хотя совершенно не помнила, что, собственно, ему предшествовало, а еще точнее, способствовало.

Ольга наклонилась над ее кроватью и зачастила радостным шепотом:

— Врачи говорят, что все будет в порядке… К счастью, переломы закрытые… Возможна только частичная амнезия, ну, в смысле, потеря памяти… Тебе нужно побольше спать и восстанавливать силы.

— Какое, к черту, спать! Что с Катериной? И вообще, чего ты здесь разлеглась, когда твоей дочери три дня нет дома?

— Пять, — подозрительно улыбаясь, поправила Ольга.

— Что? — Светлана от возмущения тряхнула головой, от чего колокольный звон в ушах усилился.

— Я хотела сказать, что прошло уже пять дней, с тех пор как Катька исчезла, и два, как она нашлась, — спокойно пояснила Ольга. — Твой Ремезов ее разыскал.

— Ты серьезно? — Светлана почувствовала головокружение, но оно почему-то было приятным.