Можно предположить, что Оверманс занизил число призванных в войска СС и завысил число погибших за счет иностранцев, многие из которых в действительности остались живы. Между тем известно, что значительная часть иностранцев, занесенных в безвозвратные потери, в действительности не погибла и даже не попала в лагеря военнопленных. Так, большая часть 14-й дивизии СС «Галиция» (до 10 тыс. человек), оказавшись в июле 1944 года в Бродском котле, перешла на сторону Украинской повстанческой армии (УПА). Точно так же основная часть 19-й латышской дивизии СС, оказавшейся в конце войны в Курляндии, не капитулировала, а разошлась по домам, в значительной мере составив в дальнейшем костяк «лесных братьев». Из примерно 14 тыс. военнослужащих капитулировали лишь 1477 [139] . Поэтому можно предположить, что значительная часть иностранцев, показанных в числе 2,2 млн человек, о которых не было достоверных данных, что они живы, в действительности не погибли в ходе войны или в послевоенном плену.

Вполне возможно, что в действительности потери среди войск СС оказываются не выше, чем в сухопутных войсках вермахта. Более интенсивное боевое применение и соответственно более высокий уровень потерь германских дивизий войск СС мог быть полностью скомпенсирован сравнительно низкой боевой активностью дивизий СС, сформированных из негерманских народов. Также играет роль то, что методика, примененная Овермансом, завышает число погибших в войсках СС за счет иностранцев. Они или их родственники вряд ли когда-либо обращались в германскую службу розыска, и соответственно никто не мог отмечать в их карточках, что они остались в живых после войны.

Правда, доля «надежно мертвых» среди войск СС оказывается максимальной – 66,1 %, тогда как средний показатель для всех германских вооруженных сил – 57,7 %. Однако не исключено, что среди оставшихся «условно мертвых» в войсках СС доля оставшихся в живых была наивысшей за счет иностранцев. Следует отметить, что наименьшая доля «надежно мертвых» оказывается среди бойцов фолькс-штурма – 42,5 % [140] . Вполне вероятно, что большая часть фольксштурмовцев пожилого возраста, числящихся «условно умершими», в действительности умерли своей смертью вскоре после окончания войны. Также из примерно 100 тыс. погибших полицейских и членов других организаций [141] значительную часть могут составлять гражданские лица. Бросается в глаза также, что «условно мертвые» падают главным образом на Восточный фронт (там их доля 41,4 %, тогда как на Западе – только 15,0 %), а также на сражения последних пяти месяцев войны, когда доля «условно мертвых» достигает 56,7 % [142] . Именно за счет этой категории безвозвратные потери вермахта становятся особенно велики в 1944–1945 годах, при том что его численность резко падает, а основные потери германские войска несут пленными. С учетом того, что, по оценке Оверманса, потери на Восточном фронте составляют соответственно 2743 тыс. человек и 1230 тыс. человек без учета погибших в плену [143] , число «условно погибших» среди них составляет 1136 тыс. и 697 тыс. человек. В сумме это дает 1833 тыс. человек, или 83 % от всех условно убитых за войну. Но как раз в этих двух категориях потерь, на Восточном фронте и в последние пять месяцев войны, учет оказывается наименее точен, так что оценки Оверманса отражают не столько действительные потери вермахта на Восточном фронте и в последние месяцы войны, сколько реальное состояние их учета. Не менее важно и то, что как раз на Восточном фронте среди военнослужащих была повышенная доля призывников из Восточной Германии, родные которых оказались потом среди «изгнанных и беженцев в западные оккупационные зоны Германии и Австрии и долгое время не могли наладить связь с теми, кто оказался в плену. Также в последние 5 месяцев войны Красная Армия захватила основную массу германских пленных, о судьбе которых в Германии долгое время ничего не было известно. С учетом того, что в результате войны более половины населения Германии сменили место жительства, у вернувшихся из плена, а также об отпущенных из плена еще на территории Германии и Австрии солдат наиболее пожилых, а также наиболее юных призывных возрастов было очень мало шансов найти своих родных в первые послевоенные годы. По оценке Оверманса, всего было призвано 43 833 призывника 1928-го и более поздних годов рождения, из которых погибло и пропало без вести 33,2 тыс. человек, т. е. более трех четвертей, при этом более 18 тыс. погибших приходится на фольксштурм [144] . Можно предположить, что значительная часть представителей самых юных возрастов после освобождения из плена эмигрировала или завела новую семью, так и не установив связей с родными. Некоторые же представители старших возрастов, демобилизованные еще в ходе войны, могли умереть до конца войны или в первые послевоенные годы.

Надо иметь в виду, что, несмотря на запрет, из Германии в первые послевоенные годы была нелегальная эмиграция. Так, в Канаду в 1941–1950 годах въехало 14,4 тыс. лиц «германского происхождения» [145] . Очевидно, практически все они въехали после 1945 года, и значительную их часть составляли бывшие военнослужащие. Наверняка существовала эмиграция также в США и страны Латинской Америки, равно как и в Скандинавские страны и на Пиренейский полуостров. В совокупности число эмигрантов среди бывших военнослужащих могло превышать 100 тыс. человек.

Часть из 2,2 млн неразысканных военнослужащих, особенно из числа раненых и инвалидов, вполне могла умереть уже после войны от естественных причин, а другая, особенно из числа проживавших в ГДР или Австрии, могла быть не разыскана по причине смены места жительства или эмиграции в другие страны. Надо учитывать, что из советского плена в первую очередь отпускали истощенных и инвалидов, которые могли умереть в первые год-два после освобождения, так и не установив контакт с родственниками. Неслучайно в действующем германском законе о воинских захоронениях говорится, что под ними понимаются «могилы тех, кто с 26.08.1939 г. по 31.03.1952 г. погиб, умер от аварии или от ран и болезней в военных и полувоенных формированиях, а также могилы тех, кто умер в плену или из-за последствий плена до 31.03.1952 г. или за год, прошедший после возвращения из плена» [146] . Вероятно, в число 2,2 млн «условно погибших» входят также умершие от последствий плена до 31 марта 1952 года или в течение года после возвращения из плена. Также в состав как надежно, так и условно погибших могут входить некоторые члены полувоенных организаций, вроде организации Тодта, не относящихся к вермахту. Кроме того, часть мнимых погибших могла возникнуть из-за неправильного написания в документах их фамилий.

Можно допустить, что оставшихся в живых могло быть до половины из 2,2 млн неразысканных германских военнослужащих. В этом случае можно признать наиболее близкой к действительности оценку генерала Б. Мюллера-Гиллебранда числа жертв германских вооруженных сил в 4 млн человек.

Большую трудность представляет собой определение потерь мирного немецкого населения. Например, число погибших в результате бомбардировки Дрездена союзной авиацией в феврале 1945 года колеблется от 25 тыс. до 250 тыс. человек [147] , поскольку в городе находилось значительное, но не установленное число беженцев из Западной Германии, число которых было невозможно подсчитать. Жертвами воздушных налетов в границах Рейха 1937 года стали, по официальным данным, 410 тыс. гражданских лиц и еще 23 тыс. полицейских и вольнонаемных служащих вооруженных сил. Кроме того, от бомбардировок погибли 160 тыс. иностранцев, военнопленных и перемещенных лиц с оккупированных территорий. В границах же 1942 года (но без протектората Богемия и Моравия) число жертв воздушных налетов увеличивается до 635 тыс. человек, а с учетом жертв вольнонаемных служащих вермахта и полицейских – до 658 тыс. человек [148] . Потери немецкого гражданского населения от наземных боевых действий оцениваются в 400 тыс. человек, потери гражданского населения Австрии – в 17 тыс. человек (последняя оценка кажется заниженной в 2–3 раза). Жертвами нацистского террора в Германии стали 450 тыс. человек, в том числе до 160 тыс. евреев, а в Австрии – 100 тыс. человек, в том числе 60 тыс. евреев [149] . Сложнее определить, сколько немцев стали жертвами боевых действий на территории Германии, а также сколько погибло немцев, депортированных из Судет, Пруссии, Померании, Силезии, а также из балканских стран в 1945–1946 годах. Всего было выселено более 9 млн немцев, в том числе по 250 тыс. из Румынии и Венгрии и 300 тыс. из Югославии. Кроме того, в зонах оккупации Германии и Австрии, главным образом в советской, после войны были казнены до 20 тыс. военных преступников и нацистских функционеров, а еще 70 тыс. интернированных умерли в лагерях [150] . Существуют и другие оценки жертв гражданского населения Германии (без Австрии и других присоединенных территорий): около 2 млн человек, в том числе 600–700 тыс. женщин в возрасте от 20 до 55 лет, 300 тыс. жертв нацистского террора, в том числе 170 тыс. евреев [151] . Наиболее же достоверной оценкой погибших среди изгнанных немцев представляется цифра в 473 тыс. человек – это число людей, чья гибель подтверждена очевидцами [152] . Точное число жертв сухопутных боевых действий на территории Германии, а также возможное число умерших от голода и болезней (избыточная смертность во время войны) определить не представляется возможным.

Также нельзя оценить сегодня общие безвозвратные потери Германии, равно как и потери мирного населения. Появляющиеся порой оценки в 2–2,5 млн мирных жителей, погибших в период Второй мировой войны, являются условными, не подкрепленными сколько-нибудь надежной статистикой или демографическими балансами [153] . Последние практически нельзя построить из-за значительных изменений границ и миграций населения после войны.

Если предположить, что число жертв боевых действий на территории Германии среди мирного населения было примерно равно числу жертв воздушных бомбардировок, т. е. около 0,66 млн человек, то общие потери мирного населения Германии в границах 1940 года можно оценить примерно в 2,4 млн человек, без учета жертв избыточной естественной смертности. Вместе с вооруженными силами это даст общие потери в 6,3 млн человек, если взять оценку потерь вооруженных сил, сделанную Б. Мюллером-Гиллебрандом. Оверманс определяет число погибших германских военнослужащих, призванных с территории Австрии, в 261 тыс. человек [154] . Поскольку мы считаем его оценку безвозвратных потерь вермахта завышенной примерно в 1,325 раза, то в той же пропорции надо уменьшить и его оценку потерь австрийцев в составе вермахта – до 197 тыс. человек. Число жертв воздушных бомбардировок Австрии было невелико, так как эта страна никогда не была главным объектом воздушных операций союзников. Численность населения Австрии составляла не более одной двенадцатой населения Рейха в границах 1942 года, а с учетом более низкой интенсивности бомбардировок австрийской территории потери австрийцев от бомбардировок можно оценить примерно в одну двадцатую от общего числа жертв, т. е. в 33 тыс. человек. Число жертв боевых действий на территории Австрии мы оцениваем не менее чем в 50 тыс. человек. Таким образом, общие потери Австрии можно оценить, вместе с жертвами нацистского террора, в 380 тыс. человек.

Необходимо подчеркнуть, что цифру общих потерь Германии в 6,3 млн человек нельзя сопоставлять с общими потерями СССР в 40,1-40,9 млн человек, поскольку цифра германских потерь получена без учета избыточной ненасильственной смерти гражданского населения. Сопоставлять можно лишь потери вооруженных сил. Их соотношение оказывается 6,73:1 в пользу Германии.