Родственники Хаджимурада сразу же стали приходить по одному, по двое. Явился Сазак и увидел, что ночные всадники уже успели заснуть.

— Они кажется, совсем не спали, пусть немного отдохнут, — сказал сердар, протягивая руку каждому, кто уже пришёл.

А его сыновья Курбангельды и Амангельды несли всё новые и новые кошмы для подходивших людей и расстилали их под обширным навесом. Чары приволок на поводке крупного барана. Бердымурад и Курбангельды тоже пригнали несколько овечек.

Мужчины стали резать баранов, а женщины печь лепёшки.

— Кажется, все в сборе, — сердар обвёл взглядом стоявших возле него людей и опустился на кошму. Собравшиеся сделали то же. По самому облику старого сердара не трудно было определить важность предстоящего разговора. Сердар же и начал его:

— Вам, наверно, уже всем известно о возвращении домой одного из самых храбрых и сильных наших Джигитов. Он и в плену вёл себя достойно: совершал различные добрые дела и решительно боролся со злом. В награду за всё это его и с почестями проводили, и надавали разных подарков, и отдали в жёны молодую красавицу. Сегодняшний большой той мы устраиваем не только в честь женитьбы Хаджимурада. Этим тоем мы хотим показать кое-кому из недругов решительность гамаков бороться и против подлых обманов, и против ненужного кровопролития.

Глашатай вещал о нашем тое и у ворот крепости Довлетяра. Послали мы приглашения и друзьям из соседних сёл. Сам я ночью специально съездил к Полат-хану и пригласил его на наш праздник. Оказываеься, Полат-хан осведомлён и о том, как Хаджимурад попал и неволю, и о том, за что его Хабип-пальван с такими почестями и наградами отпустил в родные края.

На нашем большом тое и стрелки посоревнуются в меткости, и скачки будут достойными, и гореш проведём как следует. Но для награды победителей понадобится немало различных призов. Вот я и просил бы вас, дорогие родственники и друзья, принести кто что может: ковёр, чекмень, можно привести барашка и даже верблюда. Но повторяю, моя просьба относится в первую очередь к тем, у кого в доме не единственный ковёр или барашек.

— Я могу привести ослицу, так как у меня уже подрастает ослик, — выпалил чабан Меред.

Люди засмеялись. А один из шутников добавил:

— Такая награда вряд ли порадует победителя.

И снова кое-кто не удержался от смеха. Но Сазак прервал его серьёзным сообщением;

— Ночью Хаджимурад с Назаром побывали в крепости бека и забрали у него серого коня и саблю в золочёных ножнах. Как они всё это проделали — пока ещё не знаю, но уверен, что Довлетяр-бек вряд ли отдал бы им и коня, и саблю по доброй воле.

— Они что, отправились к Довлетяру, не посоветовавшись с вами? — удивился Курбангельды.

— К сожалению, именно, так, — нахмурил брови сердар.

Люди в раздумье приумолкли. Но не надолго. Тут же вскоре со всех сторон посыпались замечания:

— Неправильно они поступили.

— Бек и без того не знает как к нам придраться.

— Опасным делом занялись ребята.

— Как бы люди бека не испортили нам свадьбу, — покачал головой Мурад-аксакал, двоюродный брат отца Хаджимурада.

— Правильно вы говорите, Мурад-ага. Они наверняка попытаются это сделать. А потому, когда вы пойдёте за призами, не забудьте прихватить с собой и оружие… Надо быть наготове, — заключил сердар.

Собравшиеся снова умолкли, обдумывая то, что сказал старый вождь…

Разговор мужчин слыхали находившиеся в доме Шапери и другие женщины. Он их сильно встревожил. Мать Хаджимурада перестала просеивать муку и тихо сказала:

— Только повстречалась с дорогим сыночком… — Она так и не договорила фразы, вытирая концом головного платка слёзы.

Чабан Меред поднялся с кошмы, собираясь рассказать то, что видел ночью. Но подумал: «А вдруг Хаджимурад обидится…» И, молча потоптавшись на месте, спросил у людей:

— Можно уходить?

Шупленький Мурад-аксакал выкрикнул:

— Подожди, чабан Меред. Хаджимурад с другом вон в углу спят. Давайте их разбудим и расспросим, как это они завладели конём и саблей. По-моему, сначала надо всё выяснить, а потом уже браться за оружие.

— Мурад правильно говорит: надо разбудить Хаджимурада и разузнать, что там у них ночью произошло с беком, — выкрикнул Амангельды, который неподалёку разделывал баранью тушу.

— Папа, разреши разбудить их, — привстал с кошмы Курбангельды.

— Нет, сынок, Хаджимурада не трогай, он вчера проделал слишком большой путь, я не знаю, как у него ещё хватило сил на эту покуда не ясную историю с беком. Парень только утром прилёг. Разбуди пока одного Назара. Они были вместе, — сказал Сазак.

Назару, видимо, что-то необычное снилось, потому что как только Курбангельды дотронулся до него, он вскочил с места и стал оторопело оглядываться по сторонам.

— Что случилось? Где Хаджимурад? — А увидев спящего Хаджимурада, хотел и сам снова лечь. Но Сазак позвал его в круг собравшихся.