Четвёртый - это не душа. Это дух хищника. Именно благодаря своей звериной сути, этот дух сохранился лучше всех остальных. Там, где разумные пытаются думать, звери действуют на инстинктах. Похоже, что это справедливо и к 'загробной жизни'. Тем более, что этот дух очень необычен: в его образах-воспоминаниях ещё видны величественные горы, леса, и обширные равнины, покрытые снегами, стаи огромных зверей, чем-то похожих на земных волков, только куда большего размера, сцены охоты, борьбы за самок и схваток с другими хищниками. Дух этот инстинктивно чувствует необходимость действовать сообща, хотя и относится к нам как к чужакам.

Тройка остальных вызывала только жалость и желание отомстить. Они напоминали собой призрачные языки угасающего пламени. Их участие в борьбе уже не было осознанным - так стебли умирающей растительности стараются пробиться сквозь толщу асфальта. Словно побеги травы, тянущиеся к Солнцу, так и они тянулись к мести за свою гибель.

Из всеобщего вороха знаний становиться понятным одно: если все души действительно хотят окончательно победить этого 'астрального пожирателя', то им следует соединиться. Это нечто вроде смешивания содержимого различных сосудов: нужно перелить жидкости из неполных бутылок в одну, что бы получить одну полную. 'Переливать' надо в самый плотный сосуд. Иными словами - в Сознание зачинщика восстания. Впрочем, этот процесс можно было рассмотреть и с другой точки зрения: самый сильный из их компании становиться хищником, а все остальные - добровольной добычей. Жертва, необходимая для победы над общим врагом. Трое ещё осознающих себя согласны. Трое безмолвных и так уже находятся на грани развоплощения, так что их согласия и не требуется. Но из остатков знаний мага становиться понятным, что с духом зверя будут проблемы. И дело тут не в его согласии: дух зверя отличается от души разумного существа даже в загробной жизни. Нельзя пересадить орган животного человеку - отторжение неминуемо, а следом за ним наступит гангрена и смерть. Однако Сознание задает вопросы и находит выход. 'Астральный пожиратель' одинаково успешно использовал в качестве трапезы и души разумных, и духи зверей. Следовательно, обрывки его 'плоти' могут послужить тем связующим звеном, которое соединит дух зверя и душу человека. Вот только человека ли? И каковы шансы на успешный исход такого эксперимента? Впрочем, душу, рискнувшую собственным существованием ради победы над неведомым врагом, подобные мелочи уже не волновали. В итоге должно получиться нечто такое, что Сознание землянина уже удалось проделать с собой, когда оно сумело поделить себя на две части. Две сросшиеся личности. Уродливый сиамский близнец? Нет, две стороны одной монеты.

Решение принято. В одно мгновение Сознание перестаёт ощущать безмолвных трёх других, но при этом само становится гораздо сильнее. Невидимые раны начинают зарастать, а уродливые рубцы шрамов выпрямляются и бледнеют. Потом наступает черёд осознающих себя душ. Сознание чувствует, что сила и знание других становится его силой и знаниями. Обрывки чужой памяти ложатся латками на изорванное одеяло памяти землянина. Но многие из них бесцветны, словно лоскуты белой материи или листы чистой тетради. И на это пустое место удобно ложатся обрывки памяти астрального хищника. И пусть сейчас всё это похоже не на упорядоченную библиотеку, а на огромную кучу книг, но Сознание знает: со временем оно во всём этом разберётся.

Теперь наступает очередь духа. Сознание 'создаёт' из застрявших клочков чужеродной плоти что-то на подобии пуповины. Она сращивает дух зверя и душу разумного, становясь одновременно связующим звеном и разделительным барьером. Благодаря этой связи такие разные сущности становятся как бы двумя частями единого целого. 'Человек, чувствующий себя зверем? Или зверь, который мыслить как человек? Как называется подобный случай в психиатрии? Шизофрения? Раздвоение личности? Впрочем, какая разница? Главное результат того стоит', - мысли проносятся и приносят успокоение обеим частям новой личности.

Теперь Сознание готово изучать и уничтожать своего противника.

Через некоторое время душе становиться понятно, что она вполне способна с помощью своей силы воли 'вырезать' сознание этого 'астрального пожирателя' и полностью взять под контроль его 'амебоподобное астральное тело'. Только для начала стоит выудить из него всю доступную информацию о Астрале и его обитателях: как оказалось, знания мага не давали ответа на все вопросы. Впрочем, кто знает, сколько воспоминаний и навыков растворились в теле 'Пожирателя'. Времени для этого навалом - целая вечность.

Как долго продолжалось сражение, слияние душ и последующее противостояние Сознания и астрального хищника? Может вечность, а может считанные мгновения. Никто не властен над временем, кроме него самого. Оно само устанавливает русло своей реки в различных реальностях. А в некоторых из них позволяет себе разливаться подобно океанским течениям, сливаясь и перемешиваясь. Оно всего лишь отделяет прошлое, настоящее и будущее друг от друга. И в один момент настоящего Сознание 'услышало' ЗОВ. Благодаря знаниям мага и некоторым сведениям, почерпнутым из сущности астрального хищника, стала понятной суть происходившего: кто-то проводит ритуал, призывая дух зверя изгнать из тела душу разумного и занять её место. Пока Сознание и его союзники сражались, тело астрального пожирателя преодолело очередную пустыню и приблизилось к местному оазису: тени, отбрасываемой материальным миром в реальность Астрала. И сразу же возник план. Тем более, что оставлять всё как есть было опасно: вокруг уже ощущались другие сущности и духи, которые не пылали любовью к 'астральному пожирателю'. Разум пленённого хищника радовался и боялся. Боялся, что уничтожат его слабеющее тело, но радовался, что это произойдет вместе с победившим его Сознанием человека. И в этот момент окрепшая и успевшая затянуть свои раны душа осознала возможность снова заиметь настоящее тело в реальном мире: ЗОВ явно был направлен на поиск духов, сродни звериной стороне её личности. Не теряя времени, Сознание направило движение тела астрального хищника к цели. Но всё же немного опоздало: дух другого зверя прибыл на место раньше и сейчас занимался 'вселением' в тело, пользуясь предоставленной искусственной лазейкой в непроницаемом барьере, который отделяет мир духов от мира живых.

Непроницаемом? Как бы не так! В том месте, где кто-то из смертных открыл тропу духу зверя, чувствовалось, что барьер ощутимо ослаб. И Сознание рискнуло. Ведь слухи о призраках, байки о нечистой силе и многие другие сказки, как оказалось, имеют под собой вполне реальную основу. Возможно, это были именно те сущности, которые сумели отыскать лазейки в стене мироздания. А ставить на кон собственное существование этой душе было уже не в первой.

От удара тело 'пожирателя' разлетелось на ошмётки, которые начали стремительно 'таять'. Но дальнейшая судьба этой сущности уже никого не интересовала. Главное, что в барьере образовалась брешь, через которую душа и устремился к такому желанному телу. Смять и подавить сопротивление души разумного и призванного духа, которые боролись за право управлять этой плотью, было уже совсем просто, а потом... Потом Сознание открыло своего нового тела глаза и поняло, что оно если хочет завоёванное право на жизнь, то надо передавать контроль звериной части своей личности.

***

...Мышцы и сухожилья напряглись в нечеловеческом усилии, ремни натянулись и со звонким треском лопнули.

Время словно замедлило своё размеренное монотонное движение, давая пленнику возможность осмотреться, оценить ситуацию и принять нужные решения. Ночь. Открытое пространство, окружённое огромными растениями, вершины которых терялись в черноте неба. Хищные безжизненные лики выглядывают из темноты. Холод камня под спиной. Запах крови. Десятки странных двуногих существ, мягкие тела которых только в некоторых местах покрыты мехом. Клыки и рога почему-то растут из конечностей, а не во рту и на голове. Смесь страха и готовности сражаться волной накатывается со всех сторон. Кто-то лохматый, одновременно похожий и не похожий на остальных, с острым сверкающим клыком. Он ближе всех, а его рот раскрыт в отчаянном крике. 'Люди. Одежда. Оружие. Шаман в маске. Ритуал. Нож. Нас хотят убить'. Понимание приходит откуда-то из глубин сознания, но нет даже намёка сомнения в достоверности этой информации. Та часть личности, которая сейчас контролировала тело, не умела сомневаться в собственных выводах, даже если они получены несколько необычным образом. Зверь не колеблется - он действует. Размышлять, анализировать, делать выводы, сомневаться в принятых решениях - это всё скрывалось сейчас в глубинах души вместе с другой, человеческой частью личности. Зверь знал, что где-то там эта другая часть его Я держала мёртвой хваткой двух других, которые хотели освободиться и захватить контроль над этим телом. А отдать тело означало одно - смерть. И позволять убивать себя зверь, только вернувшийся из загробного мира в мир реальный, не собирался.